За свою короткую, но бурную жизнь Глан знал многих женщин, но никогда не задумывался после короткой интрижки с какой-нибудь ветреной особой о том, что от этого на свет могут появляться дети. Наверняка где-нибудь на Рагуне, Гариде или островах сейчас таращится на мир любопытными глазенками и пускает слюнявые пузыри маленький комок горластой плоти. Однако это абстрактный комок, абстрактной плоти о существовании коего он подозревает лишь теоретически. Но теперь, даже если Навфа ошибается насчет будущего их ребеночка, её зеленоглазое личико в обрамлении золотой копны волос будет до самого его последнего мгновения выделяться светлым пятном среди безликой толпы его многочисленных любовниц.
Глан не поторапливал своего скакуна, лишь заставлял придерживаться направления восток-юго-восток. Тем не менее даже с учетом продолжительных остановок на отдых и перекус, до вечера они проскакали не менее сотни верст. Виверны на удивление выносливые и шустрые твари, способные дать сто очков форы самым быстроногим лошадям, верблюдам и прочим ездовым животным.
На ночь Глан отпускал животное попастись, а сам выбирал местечко поспокойнее: в пещере или под корнями вывернутого бурей дерева, окружал себя эльфийским обережным кругом и преспокойно засыпал до утра. Ни плотоядные твари из плоти и крови, ни умертвия, ни демонические создания не решались приблизиться к исписанному магическими рунами периметру и нарушить сон спящего человека. Впрочем, если бы и приблизились, Глан непременно об этом своевременно узнал бы, а уж давать отпор разного рода чудищам он умеет (без ложной скромности) лучше, чем кто-либо на Данисе.
На третий день путешествия, он увидел летающий остров, о которых много слышал от аборигенов, но до сих пор не имел удовольствия лицезреть воочию. Зрелище его поразило. Огромная обросшая густым лесом скала, на которой вполне мог бы разместиться какой-нибудь небольшой рагунский городишко, парила в полусотне саженей над землей. И не просто парила, а продвигалась с приличной скоростью в западном направлении. Однако самое удивительное было то, что летающий остров буквально извергал одновременно десятки молний. Обычных молний, как во время грозы, может быть, не такие большие, но от этого не менее опасные. Большинство разрядов уходили в землю, но часть их попадала в стволы деревьев. Не удивительно, что после таких попаданий дерево иногда вспыхивало и сгорало как свеча. Крупные лесные пожары не возникали лишь по причине высокой влажности. Если разряд попадал в какое-нибудь животное, оно мгновенно погибало. Похоже, обитатели джунглей были прекрасно об этом осведомлены и при приближении каменной громадины торопились убежать прочь с её пути.
К счастью для Глана и его виверны, громада пролетела от них на приличном расстоянии. Поэтому он не отказал себе в удовольствии от души полюбоваться невиданным зрелищем.
Путешествовал Охотник без какой-либо определенной цели. Он просто двигался куда глаза глядят, в надежде, что рано или поздно на него выйдут маги Огненной Чаши, если, конечно, Магистр ордена не отказался от затеи заполучить в свою собственность проклятый жезл, из-за которого погибли любимая женщина, друг и множество ни в чем не повинных аборигенов. Глану хватило ума не распространяться широко о том, что "Парящее облако" прибыло по его душу. Только Сколвану он раскрыл душу. Однако бывший предводитель ватаги охотников, отнесся к откровению философски, мол, не трави душу, парень, рано или поздно это все равно бы случилось.
Так и не встретив ни единой живой души, он пропутешествовал целую неделю. Время от времени ему попадались развалины каких-то давно заброшенных городов. Об их масштабах было сложно судить, поскольку все они были практически стерты с лица земли, однако некоторые здания вздымались выше самых высоких деревьев. Брошенные жителями поселения Глан обходил стороной, ибо прекрасно понимал, какие твари могут водиться в развалинах. Он не трусил, просто вел себя предусмотрительно — искоренять все зло Даниса пока что не входило в его планы.
На седьмой день путешествия он вышел к берегу какой-то безымянной речушки. Вода в реке была свободной от ядовитых эктоплазменных радикалов и других продуктов магического распада и, несмотря на постоянную жару, относительно прохладной. По всей видимости, её питали бьющие из-под земли родники. Левый берег реки представлял собой известковую стену высотой в несколько десятков саженей, сплошь испещренную карстовыми пещерами. На правом располагалась поросшая густым лесом обширная долина. Приятное местечко, как будто специально создано для одиноких отшельников, поджидающих в засаде, когда же их наконец обнаружат неугомонные маги.
