— А я-то думал, что это вы хотите мне что-то рассказать.
— Ну, есть у меня кое-что, чем я хотел бы с вами поделиться, это верно. Но не ответите ли сначала вы на мои вопросы?
— Это зависит от того, что за вопросы, — безразлично проговорил Уоргрейв, потягивая портвейн.
Роджер откинулся в кресле.
— Значит, первый такой: сколько времени вы намерены так держаться?
Впервые за весь вечер Уоргрейв метнул на хозяина подозрительный взгляд.
— Как держаться?
— Показывать, что вы убили Мэри Уотерхаус.
— Я ее не убивал.
— Знаю, что не убивали. И вы знаете. И тот третий тоже знает. Но только мы втроем об этом знаем. Так вот я и хочу вас спросить: чего ради вы это делаете?
— Что я делаю? — Наконец в тоне Уоргрейва послышалось беспокойство.
— Притворяетесь, будто убили вы, чтобы прикрыть другого? Пока еще нет последствий, но они вот-вот появятся. Пока что ходят только догадки и неприязнь ваших коллег. Но неужели вы думаете, что на этом все кончится? Вы же скоро потеряете репутацию. Это уже почти секрет Полишинеля. Вам придется покинуть Роланд-хаус; вы нигде не найдете другую работу; и — придется разорвать вашу помолвку, если мыслить логически. То есть, — Роджер тщательно подбирал слова, — если вы, конечно, проследите за логикой.
— Слушайте, Шерингэм, я просто в толк не возьму, о чем вы говорите.
— Нет же, давно взяли, давно.
— Если вы об этой смехотворной идее относительно Даффа…
— О Даффе я и не думаю. И никогда его не подозревал. Мне просто была интересна ваша реакция на такой бред. Я думаю о том, кто действительно застрелил Мэри Уотерхаус. Вы знаете, кто он, не хуже меня, а может, и лучше.
Уоргрейв вертел в руках свою рюмку. Он заметно побледнел.
— Послушайте, Шерингэм, я не понимаю, что за странная мысль не дает вам покоя, — сказал он не так уверенно, как прежде. — Но если вы всерьез подозреваете какою-то невинного человека… я могу рассчитывать на ваше заверение, что нас никто не подслушивает?
— На сто процентов.
— Тогда ладно, тогда не важно, что я скажу. Я действительно ее застрелил.
— Боже! — ахнул Роджер.
— Вы чертовски хитро добились, чтобы я вам эго сказал, ведь я до сих пор не знаю, блефуете вы или нет, — раздраженно сказал Уоргрейв. — Но вы и теперь беспомощны. Мои слова — не улика. Говорите полиции, что хотите. А я просто буду все отрицать.
— Разумеется, — одобрительно согласился Роджер. — А как же.
Уоргрейв молча уставился на него.
— Давайте выпьем еще портвейна, — предложил Роджер и подал ему графин.
— Так какие же у вас новые данные? — спросил наконец Уоргрейв, наполнив свою рюмку.
— А вас беспокоит, что у меня появились кое-какие новые данные? — живо спросил Роджер.
— Ничуть. Они не могут быть явными, иначе бы полиция сама их нашла. Не думайте, что напугали меня сегодня утром. Я прекрасно знаю, что в полной безопасности. Меня никогда не арестуют.
— Никогда?
— Никогда, — твердо заявил Уоргрейв. — Они не сумеют найти подтверждений. Мы все это понимаем. — Он улыбнулся своей холодной безразличной улыбочкой.
— Ну знаете, должен сказать, вы настоящий дьявол, — с восхищением проговорил Роджер.
— Я просто не теряю головы. Это вы хотели сказать?
— Не теряете — никогда, кроме, пожалуй, случая с револьвером.
— Да, тогда я сглупил, — нахмурился Уоргрейв. — У меня в тот день нервы пошаливали. Впрочем, это не имеет значения.
— Как и то, что вы позаботились о том, чтобы убрать пулю. Если бы вы этого не сделали…
— Но, как видите, сделал. Насколько мне было известно, — откровенно заговорил Уоргрейв, — я не сделал ни одной из глупых ошибок. Вы очень верно говорили нам об этом в тот вечер, Шерингэм. Убить действительно очень легко, любому человеку с нормальной сообразительностью.
Он откинулся на спинку кресла и снова улыбнулся, на сей раз почти с триумфом. Роджер с восхищением смотрел на него.
— А-а, вы помните тот вечер?
— Конечно помню. На меня тогда ваши слова произвели сильное впечатление.
— Ну что, почувствовали наконец как легко говорить откровенно?
— Пожалуй, да, — помедлив, ответил Уоргрейв. — У меня… у меня, как вы понимаете, было несколько неприятных ситуаций.
— Понимаю. А что касается воображения, у вас его оказалось намного больше, чем я предполагал, Уоргрейв.
