Лейла Джевонс была из тех женщин, которые никогда не могут не поделиться приятной новостью с другими. Все, что испытывала мисс Джевонс, она тотчас же рассказывала. Только что она в третий раз рассказала двум своим заинтригованным слушательницам о Потрясающем Поведении мистера Гаррисона. История получилась красивой и с каждым повтором становилась все краше.
— Господи, милая, как же тебе было, должно быть, неприятно, — сказала Мэри Уотерхаус, широко открыв глаза от удивления.
— Мне пришлось ему это позволить, пойми, — с мазохистским удовлетворением объяснила мисс Джевонс, — а то бы я наверняка вылетела отсюда. Держу пари, Эми приложила все усилия, чтобы уговорить его меня уволить, — чтоб ей провалиться. И все, моя милая, из-за дурацких трусов.
— А я бы никогда не подумала, что ми-стер Гаррисон из таких, — мисс Уотерхаус сделала особое ударение на последнем слове.
— Он никогда не пытался так подъехать к тебе?
— Да что ты! — воскликнула мисс Уотерхаус в благородном негодовании. — Он знает, что я никогда не позволю женатому человеку впутывать меня в такие дела.
Всем было известно, что мисс Уотерхаус поборница строгих правил. Больше всего она любила повторять: "Каждый должен делать свое дело". Хотя сама она была достаточно хороша собой, чтобы следовать этим правилам.
— Чепуха! — авторитетно заявила мисс Кримп. — Ты и сама прекрасно знаешь, Мэри, что позволила бы, если бы сочла его всерьез увлеченным. У тебя просто сексуальный голод, как и у Лейлы. Вы обе готовы упасть в объятия первого встречного, женатого или нет.
Мисс Кримп, как дочь художника, проповедовала здоровый, ну разве что чуть застенчивый, отказ от условностей. "Сексуальный голод" было ее любимое выражение.
Лейла Джевонс издала невнятный протестующий звук, а Мэри Уотерхаус просто понимающе улыбнулась.
— Не говори своему тупице, Лейла, вот и все, — слегка подмигнула мисс Кримп. — Не надо, чтобы из-за тебя проливалась кровь, правда?
— Эльза, это уже полный вздор, — воскликнула мисс Джевонс, к удовольствию подруг залившись ярким румянцем.
— А он уже… пытался? — с интересом спросила мисс Уотерхаус.
— Конечно нет.
Эта увлекательная беседа была прервана появлением маленького мальчика: "Тетя хозяйка, можно взять чистый платок? Мистер Уоргрейв сказал, чтобы я пошел и попросил…" — "А почему мистер Уоргрейв так сказал, Вилли?" "Наверно, потому, что видел, как я сморкался в листик щавеля, тетя хозяйка". — "А где тот чистый платок, что тебе дали вчера утром?" — "Не знаю, тетя хозяйка. Наверно, я его потерял. Я везде искал, тетя хозяйка. Ой, честное слово, может, его спер старый Пшик, чтоб Норе слезы вытереть, ведь она не увидит его до новой четверти". — "Хватит, хватит, Вилли. Вот тебе платок. Не теряй больше". — "Ой, спасибо, тетя хозяйка. Только не говорите Пучеглазке, ладно?" — "Хватит, Вилли, иди".
— Что это у мистера Паркера с Норой? — спросила мисс Кримп, раньше чем за Вилли успела закрыться дверь. — Все время слышу какие-то намеки про них.
— Просто глупая детская шутка, — отозвалась мисс Джевонс, размышляя, как ей объяснить потерю платка дочке мистера Гаррисона, не выдавая Вилли.
— Но ведь что-то за ней есть? — не отступала мисс Кримп.
— Да нет же, — потупилась мисс Уотерхаус. — Мистер Паркер — последний, кто стал бы путаться с горничными. Это дети насочиняли. Думаю, они придумали эту шутку, чтобы подразнить сержанта Тернера. Из них с Норой, кажется, получится милая пара.
— Пшик и прислуга, — вслух размышляла мисс Кримп. — Милое прозвище, как вам кажется? Удивительно, как ловко мальчишки придумывают прозвища. Пшик точнее мистера Паркера не назвать.
— Все это глупости, — строго заявила мисс Уотерхаус, — к тому же противные.
— Но, как правило, нет дыма без огня, — отозвалась мисс Кримп.
Мисс Уотерхаус грустно поморщилась.
— Иногда мне думается, Эльза, что у тебя весьма скверный взгляд на мир.
— Ну, это все же лучше, чем совсем никакой, — задорно парировала мисс Кримп.
— Хочешь еще чаю, Эльза? — спросила мисс Джевонс поспешно и не совсем тактично.
Мисс Кримп с улыбкой отказалась. Откинувшись в своем кресле, она скрестила коротенькие ножки и предложила тему, более всего занимавшую умы женской половины школьного персонала всю вторую половину последней четверти. По постоянству внимания эта тема могла бы перещеголять даже волнующий, но временный интерес к Поразительному Поведению мистера Гаррисона.
