Все осторожно приблизились к ящеру, опасаясь какой-нибудь ловушки с его стороны.
— Смотрите! — крикнула Ракушка, показывая на затылок бехира, где из рваной раны торчало несколько дюймов металлического острия.
Нистур восхищенно произнес:
— Вот расплата за пожирание героя!
— Чудовище еще живо! — закричала Ракушка, заметив конвульсивные подергивания шеи бехира.
— Его мускулы будут подавать признаки жизни еще несколько часов, — успокоил ее Станбог, — но мозг уже мертв.
— Оно все еще пытается глотать, — заметил Нистур и неожиданно, словно утратив дар речи, показал рукой на странную выпуклость, образовавшуюся на более мягкой шкуре на горле бехира.
В следующий момент это вздутие было прорвано изнутри, и из разрыва показалось лезвие кинжала, а за ним — рука в чешуйчатой кольчуге, — Он жив! — завопила Ракушка.
— Дай-ка мне меч! — крикнула ей Мирса.
Схватив оружие, она поставила одну ногу на шею поверженного чудовища и, размахнувшись, сильно и предельно точно ударила по краю разреза, сделанного изнутри, не задев при этом руки Железного Дерева. Еще два удара последовали один за другим — ив шкуре бехира образовался разрез, достаточный, чтобы вытащить человека из глотки чудовища.
— Тащите! — скомандовал Нистур, разводя шире края раны.
Бадар и Мирса ухватились за торчащую наружу руку и резко потянули на себя.
Железное Дерево в мгновение ока был вытащен из чрева ящера, весь покрытый отвратительно пахнущей слизью. Все сразу обратили внимание, что с драконьей кольчугой творится что-то непонятное. Она на глазах бледнела, становясь синей, голубой, а затем и вовсе прозрачной; при этом она словно кипела. Чешуйки сжимались и отваливались от основы, которая тоже, в свою очередь, начала съеживаться и кусками опадать на пол.
— Он освободился от проклятых доспехов, которые чуть не заменили ему собственную кожу. — Станбог сорвал с себя плащ и стал протирать кожу солдата, объясняя остальным:
— Едкие вещества, содержащиеся в слюне бехира, оказались способны растворить даже драконью шкуру. Она защитила нашего друга, сохранив ему жизнь еще раз. Да, так я, пожалуй, смогу что-то добавить в свод знаний о драконах и им подобных.
— Можешь интерпретировать это как хочешь, — сказал Нистур, помогая Станбогу снять с друга остатки некогда роскошных доспехов, — но я бы назвал это наградой за героизм и крепость духа. Впрочем, я ведь, в конце концов, поэт, а не ученый сухарь Железное Дерева вдруг глубоко вздохнул несколько раз и прохрипел:
— Я жив?
Станбог, улыбаясь, ответил:
— Не только жив, но, по-моему, даже не получил ни одной серьезной раны.
Нистур тоже улыбнулся и, чтобы привести друга в чувство, сильно хлопнул его по плечу:
— Ну, приятель, теперь ты убедился в том, что именно ты сам убил того черного дракона?
Вернувшись в ту часть подземелья, где обычно жили гномы, участники побега и сражения промыли и перевязали свои раны. Все, кроме Станбога, так или иначе пострадали в схватке с бехиром. Больше всех досталось, конечно. Железному Дереву, которому потребовалось сменить несколько раз воду в ванне. Гномы разыскали для него одежду подходящего размера, а затем устроили небольшую пирушку в честь героя, его друзей и доброго лекаря Станбога. Больше всех радовался, пожалуй, Горячая Кузница. Еще бы, теперь его имя будет навеки вписано в скрижали истории гномов рядом с именем победителя бехира.
Поев, Станбог завел серьезный разговор с двумя гномами-знахарями, объясняя им, как и на что можно использовать те или иные части тела бехира. То, что не годилось в качестве лекарства, можно было выгодно продать колдунам для использования в различных заклинаниях.
Затем Нистур быстро, но образно пересказал Станбогу то, о чем поведал ему Железное Дерево во время подготовки побега. Выслушав историю, старик серьезно задумался.
Наконец обед был закончен, и друзья вспомнили о тех опасностях, которые продолжали угрожать им.
— Итак, — начал Нистур, — Ракушка сказала, что тебе удалось выяснить, что означают рисунки на руках шамана — Да. Помните, я сказал, что они, скорее всего, принадлежат к обманным заклинаниям.
