Из окна Адамат видел, как дворники убирают снег с эшафота на площади. В центре эшафота возвышалась гильотина − инструмент, которым Железный Король напоминал друзьям и врагам о том, кто в Адро распоряжается жизнью и смертью.
Гильотиной пользовались почти каждый день для казни преступников всех мастей, и Адамат припомнил, что именно эта гильотина служит уже почти девять лет. Лезвие регулярно снимали и затачивали, ржавые детали заменяли, но основной каркас оставался тем же самым.
Адамат помнил, как еще мальчишкой читал в газете о первой гильотине. Железный Король утверждал, что она не будет унижать достоинства и уменьшит страдания приговоренных. Газеты прозвали ее «индустриализированной смертью».
Благодаря комиссару и тому, кто дергает за ниточки, Рикард встретится с этим лезвием в ближайшие пару недель. И Мелани, его любовница, станет финальным штрихом в скандале, который разрушит мечты Рикарда о профсоюзах.
От Адамата, примерного государственного служащего, ожидали, что он забудет версию с пороховым магом и будет молча следовать приказам. Возможно, через несколько лет его послушание вспомнят и повысят в должности. Разумеется, если он больше не будет создавать проблем.
Такова система. Так она работает на благо мужчин и женщин, облеченных властью. А все остальные должны подчиняться.
Адамат считал себя спокойным человеком. Несмотря на молодость, он предпочитал проводить свободное время с женой, а не играть по ночам в бильярд в таверне. Он не любил внимания и считал, что полицейские обязаны соблюдать благоразумие в работе.
Допивая чай, он подумал, что временами подобное благоразумие мешает.
Наверное, это самая глупая из его идей. И может стоить карьеры, даже жизни. Но что такое карьера одного человека в сравнении с жизнью другого? Или в сравнении с торжеством правосудия для убитой женщины?
Он поднял руку, подзывая официанта.
− Пожалуйста, карандаш и бумагу.
* * *
Когда следующим утром он пришел в участок, капитан Хиви перехватила его на входе, притащила в свой кабинет и захлопнула дверь.
− Бездна, что вы творите?
− Не знаю, о чем вы, мэм, − ответил он с совершенно невинным видом.
Она шлепнула его по груди листовкой, обошла стол и, быстро набив трубку, принялась рьяно дымить. Адамат посмотрел на бумажный листок вроде тех, что раздают на перекрестках мальчишки-газетчики, когда кончается основной тираж. Часто в таких листовках публиковались анонсы спектаклей и рекламные объявления местных коммерсантов.
Это была листовка «Желтого вестника», сомнительного и презираемого издания, которое специализировалось на сенсациях и обманчивых заголовках.
− «Полиция первого участка покрывает убийство, совершенное безумным пороховым магом, − прочел Адамат вслух. − Вину повесили на местного коммерсанта. Пороховой маг по-прежнему на свободе и очень опасен».
− Ваша работа? − настойчиво поинтересовалась Хиви.
Адамат внимательно рассмотрел листовку: дешевая бумага, в нескольких словах ошибки. Типичный образчик «Желтого вестника».
− Ничего об этом не знаю.
Хиви сверлила его взглядом.
− Конечно, не знаете, и вам лучше придерживаться этой версии, когда сюда явится комиссар. Он будет с минуты на минуту и жаждет вашей крови.
− Почему моей? − Адамат старался дышать ровно. Случившееся не стало неожиданностью: в первую очередь он хотел привлечь внимание к делу, но предполагал, что это может выйти ему боком.
− Не держите меня за дуру. − Хиви ткнула трубкой в листовку. − Полицейским запрещено разговаривать с газетчиками о текущих расследованиях без разрешения начальства.
− Тем не менее они все время это делают, − заметил Адамат.
− Если никто не следует правилу, это не значит, что комиссар не проследит на досуге за его исполнением.
Не глядя капитану в глаза, Адамат сжал набалдашник трости и тихо сказал:
− Хорошо, что «Желтый вестник» не является газетой.
Хиви обдумала его слова и покачала головой.
− Не умничайте, Адамат. Комиссар все равно может погубить вашу карьеру.
− Все знают, что «Желтый вестник» печатает всякий вздор. Эту листовку забудут до конца недели.
Хиви всплеснула руками.
− Тогда зачем все это?
