− Как подозреваемой.
Дорри опять усмехнулся.
− Леди Брезе тростинка.
− Леди Брезе была чемпионкой по боксу в университете Жилемана, и она прилюдно отчитывала своего благоверного за интрижки.
− Она также троюродная сестра нашего почитаемого монарха, − раздался голос от двери.
Адамат, Дорри и констебли склонили головы. Комиссар Александр походил на медведя. Краснолицый, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке, он относился к тем людям, что заполняют собой любое помещение − как габаритами, так и самим своим присутствием. Раздувая ноздри, он свысока осмотрел место преступления.
− Мне показалось, вы говорили о кухарке? − спросил Александр.
− Да, сэр, − ответил Дорри. − Наша подозреваемая.
− Наша первая подозреваемая, − поправил Адамат. − Я уверен, что будут еще.
Александр поднял брови и бросил взгляд на Дорри.
− Прошу прощения, констебль, как вас зовут?
− Особый детектив-констебль Адамат, сэр.
− А, − только и сказал Александр. − Наслышан. У вас Дар памяти?
− Да, сэр.
− Констебль, − тихо обратился Дорри, − мы можем поговорить за дверью?
Адамат вышел за Дорри в коридор, где лейтенант схватил его за рукав и потащил в кухню.
− Бездна, что вы творите?
− Представляюсь комиссару, − ответил Адамат не без лукавства. Дорри начинал действовать ему на нервы, а в таких случаях Адамат дерзил. Он не собирался играть ни в какие игры. Он хотел раскрыть убийство.
− Вы что, дураком прикидываетесь? − возмутился Дорри. − Я ясно дал понять, что расследование ведете не вы.
− Но я в нем участвую. Капитан ясно дала это понять. Мы не можем делать поспешных выводов.
− Капитан пока понятия не имеет, как работают в первом участке. И вы тоже. − Дорри ткнул пальцем в грудь Адамату. − Советую вам поскорее узнать свое место. И никогда, никогда не смейте поправлять меня перед комиссаром.
− Мы закончили? − спросил Адамат.
− Да. А теперь катитесь отсюда. Я не хочу, чтобы в моем деле командовал сыщик, который едва вышел из академии.
Адамат уже был раздражен, а теперь пришел в ярость. Какой-то самоуверенный идиот приказывает ему оставить расследование…
− А я не хочу, чтобы невинная кухарка попала на гильотину из-за вашей небрежности, лейтенант!
На последнем слове Адамат наконец захлопнул рот и похолодел. Он совершил ошибку.
− Капитан об этом узнает, − прорычал Дорри.
− Да, узнает! − отозвался Адамат с напускной храбростью. Каким бы он ни был талантливым, он перегнул палку, пререкаясь с лейтенантом. Постаравшись выровнять дыхание, Адамат вышел в прихожую и потребовал у дворецкого свои шляпу и плащ.
* * *
В участок в центре города он приехал в наемном кэбе и сразу направился в кабинет капитана. Постучав один раз, услышал короткое «войдите».
Капитан Хиви была строгим офицером лет тридцати, с каштановыми волосами и глазами, которые, казалось, замечали сразу все. Она продвинулась по службе от констебля до капитана менее чем за десять лет благодаря сочетанию профессионализма и умения угождать городским властям. Переводясь в первый участок, она почему-то решила прихватить с собой Адамата.
− Что вы здесь делаете, Адамат? − спросила Хиви. − Разве я не послала вас только что в особняк Брезе?
− Я поцапался с лейтенантом Дорри. − У Адамата хватило ума принять пристыженный вид, хотя внутри он все еще кипел. Дорри — тупица.
− Шутите?
− Нет, мэм. Полагаю, он подаст официальную жалобу.
Капитан поморщилась.
− Мы здесь только два дня, а вы уже завели друзей. Великолепно! Что я говорила насчет того, чтобы вы держали свой проклятый рот на замке?
− Простите, мэм.
Хиви только отмахнулась от его извинений.
− Не берите в голову. Я рада, что вы вернулись. У меня двое констеблей ждут детектива, чтобы осмотреть место другого убийства, а вы первый освободились.
− Мэм?
− Только что обнаружили коммерсанта у тела его любовницы. Очень похоже, что он в пьяном угаре застрелил девушку. Он не такая большая шишка как Брезе, но довольно важная, чтобы ему обеспечили должное расследование. Я хочу, чтобы вы взялись за это дело.
− Разумеется, мэм. Спасибо.
Адамат вздохнул с облегчением. Его ссора с Дорри все равно не обойдется без последствий, особенно если тот пойдет к комиссару. Но Хиви хотя бы не восприняла ее всерьез.
