Убийство в библиотеке - страница 13
— Я их понимаю! — любезно сказал Ячменев, который разбирался в женской красоте.
— Все-таки признавайтесь, товарищ следователь, зачем вы пришли?
— Скажите, Алла Григорьевна, — спросил Ячменев, — что было бы с романом «Евгений Онегин», если бы в нем не было Татьяны?
— Не задавайте дурацких вопросов! — нервно вскрикнула Алла.
— Если бы не было образа Татьяны, получился бы, наверно, другой роман… — медленно рассуждал Ячменев, становясь похожим на плохого ученика Анатолия Борознина.
— Не я же придумываю глупые темы для сочинений, — стала оправдываться Алла. — Мне их присылают из Школоно, а им их присылают из академии. Эту тему, кстати, придумал сам академик Зубарев.
Любой следователь подверг бы Аллу допросу с пристрастием, пытаясь выяснить, не влюблен ли Антон Варламов в Аллу, которая столь непозволительно хороша, и не убил ли Антон Зубарева просто из ревности?
Но вместо всего этого Ячменев достал из кармана камею и протянул учительнице.
— Где вы ее нашли? — изумилась Алла.
Ячменев мысленно поздравил себя с очередной победой.
— Возле убитого Сергея Ивановича Зубарева. Зачем же вы спрашивали меня, что случилось, когда вы все отлично знали?…
— Антон его не убивал! — воскликнула Алла. — Они поссорились раньше. Еще вечером. А когда мы с Антоном зашли в библиотеку в полночь, Антон вдруг заметил мертвого Зубарева. Мы закричали и убежали.
Ячменев не прислушивался к тому, что говорит Алла. Он слушал, как она говорит. Ее голос по тембру напоминал тот женский голос, который ночью просил убрать труп.
Но Ячменев не дал воли подозрениям. Он никогда не спешил. Он выдумал пословицу: «Семь раз проверь, один раз арестуй!»
Ячменев поднял на Аллу глаза, увидел, что она, разволновавшись, стала еще прекрасней, и понял, что ему нужно немедленно исчезать. Иначе он влюбится при исполнении служебных обязанностей, а это категорически запрещено уставом.
Если Фомин никогда не ел на работе, Ячменев на работе никогда не влюблялся.
В отличие от Ячменева, Фомин подозревал всех. Он знал пословицу, выдуманную следователем, и перефразировал ее на свой лад:
«Лучше семерых арестуй, чем одного упусти!»
Предоставленный сам себе, Фомин проявлял самостоятельность и неусыпно следил за Ростовским. В интуиции Фомин не уступал Ячменеву. Когда Ростовский, закончив некролог, побежал вниз по лестнице, Зиновий сразу догадался, что тот будет звонить жене из телефона-автомата, чтобы избежать ненужных свидетелей. Фомин опередил Ростовского и взобрался на крышу телефонной будки. Он правильно рассчитал, что в состоянии крайнего возбуждения Ростовский не обратит внимания на такую мелочь, как сыщик на крыше. Правда, Фомин не расслышал ни одного слова из того, что говорил Ростовский, но это еще более укрепило подозрения Зиновия.
Когда Кирилл Петрович вышел на улицу и зашагал прочь от академии, Фомин спрыгнул с крыши и пристроился ему в хвост. Фомин следовал за библиотекарем шаг в шаг, дышал ему в затылок и мечтал. Он мечтал о том, чтобы именно Ростовский оказался убийцей Зубарева. Тогда бы лавры раскрытия преступления достались ему — Фомину, а не Георгию Борисовичу, который и так уже весь был в лаврах.
Вскоре Зиновий сообразил, что Ростовский спешит домой. Зиновий заранее запасся адресом хранителя библиотеки. Он обогнал его, поднялся на четвертый этаж и позвонил к нему в квартиру.
Дверь отворила жена Ростовского. Разглядывать ее внешность Зиновию было некогда. Где-то на лестнице уже приближалось сопение Кирилла Петровича.
— Мосгаз! — сказал Фомин, и его впустили на кухню.
— Хорошо, что у вас четырехконфорочная плита! — обрадовался Зиновий.
— Почему? — не поняла жена Ростовского.
— В двухконфорочную я бы не влез! — объяснил Фомин и нырнул в духовку. Целиком он, правда, в ней не поместился, но головы его видно не было.
Жена Ростовского с изумлением посмотрела на то, что торчало из духовки, и сказала восторженно:
— Никогда еще не видела такого добросовестного мастера!
— В нашей конторе иначе нельзя! — донесся из духовки голос Фомина.
Послышался звук открываемого замка, и Ростовский вошел в квартиру…
В это же самое время Ячменев, возвращаясь в академию, обратил внимание на то, что неподалеку расположился магазин «Спортивные товары». Ячменев подумал, что нехорошо прийти во Дворец бракосочетания и не сделать подарок зятю.
