Леон Жирель проснулся в прекрасном настроении. Он не задавал себе вопросов, откуда взялась эта радость. Он знал: оттого, что Дебора обещала встретиться с ним. Он не понимал, Что с ним происходит, и даже упрекал себя за то, что так счастлив: опыт подсказывал ему, что продолжения может и не быть. Одеваясь, инспектор думал, что, случись все это несколькими веками раньше, он принял бы Дебору за колдунью, черпающую власть из волшебных снадобий, однако, если поразмыслить, даже в самые отдаленные времена удар кулаком в глаз не принадлежал к арсеналу магических приемов.
Единственное, в чем молодой человек был уверен, так это в том, что энтузиазм его смешон. Дебора, конечно, недурна, но в конце концов существует множество других, более доступных девиц. От этой же, не женившись, ничего не добьешься. Стоило задуматься, но в данный момент он не был на это способен. Он боялся связать себя на всю жизнь и все-таки по глупости шел на риск.
Когда он надевал ботинки, его вдруг осенило: он совершенно не представляет себе, что думает по этому поводу Дебора. Девушка до сих пор не сказала ему ничего такого, что позволяло бы рассчитывать на ее расположение. В противоположность Жирелю, Дебора, не имея опыта в сердечных делах, не могла заглядывать так далеко в будущее. Леон с тревогой подумал о том, что допустил ошибку, меряя других по себе. Здравый смысл советовал ему не ходить на это свидание, которое, кроме неприятностей, ничего не могло ему принести. Если малышка окажется к нему равнодушна, это причинит ему боль: если же она влюблена, то пропал. Дебора не из тех, кого можно просто так бросить. Утренняя эйфория сменилась беспокойством. Жирель знал, что совершает глупость, и не мог заставить себя остановиться. Двадцать раз он принимал решение сесть в машину, уехать подальше от Анси и вернуться только ночью… Но ведь Дебора будет ждать его, ждать… Ведь она не знает, что такое ложь, двуличие. Она пугала его, побежденного победителя.
Первый раз в жизни Леон ел без аппетита. Он пообедал в своей комнате в Family Hotel, что на Королевской улице, хлебом и ветчиной. Быстро закончив скудную трапезу, он решил немного прогуляться, чтобы снять напряжение.
В этот полуденный час город был пуст. Леон прошелся по улице Республики, затем по переулку Руссо и оказался на набережной Иль, куда через улицу Перрьер прошел к Дворцовому склону. Там он остановился перевести дыхание, поднялся по дороге Королевской Башни и вышел на площадь Рая. Потом долго отдыхал, продолжая взвешивать все «за» и «против». Он чувствовал себя не в силах послушаться внутреннего голоса и вернуться домой: перед глазами у него стояло серьезное и доверчивое лицо Деборы. На пятнадцать минут раньше назначенного времени он бежал по направлению к городскому саду.
Она его ждала.
Дебора замерла на самом краю скамейки, не замечая обращенных на нее взглядов прохожих. Завидев Жиреля, она заулыбалась, и юноша почувствовал себя увереннее:
– Я опоздал?
– Нет. Это я пришла немного раньше. Эдуард разрешил мне уйти.
– А знаете, что мы сейчас сделаем? Я схожу за машиной, и мы объедем вокруг озера. Идет?
– Идет.
– Значит, ждите меня здесь и, главное, никуда не убегайте.
Она весело кивнула головой. Леон был так не похож на суровых мужчин ее родины. И характер у него был славный: он ведь не злился на нее за то, что она поставила ему фингал, о котором ей до сих пор было стыдно вспоминать. Нужно, чтобы она раскрепостилась, привыкла наконец к тому, что в городе нельзя вести себя так же, как в горах.
Именно в то время, когда Дебора, погруженная в свои мысли, совершеннно отключилась от действительности, мимо сада проезжал Жозеф Плишанкур. Из-за возникшей на дороге пробки он ехал медленно и успел заметить девушку. Он сразу же догадался, что она кого-то ждет. Может быть, сообщника или преступника? Ему удалось припарковаться на узеньком пятачке возле расторана, и он принялся наблюдать. Минут через десять она поднялась, подбежала к остановившемуся неподалеку «пежо», села рядом с водителем, и машина тронулась. Движимый инстинктом охотника, Плишанкур ринулся вдогонку.
