— Не умничай. Разумеется, Фостер выпадает. Я склонна полагать, что если брат убил сестёр, то причиной были деньги. Он их прямой, наследник, и квартирка стоимостью полтора миллиона перейдёт к нему.
— В том случае, — напомнил Филдинг, — если не составлено завещание. А ежели оно составлено, то расклад получается совсем иной. Но скажи, — наверное, я сильно пожалею о том, что спросил, — есть ли у тебя теория, объясняющая выстрелы в лицо, если мотив преступления — деньги?
— Нет. Пока. Но с Фостером ещё не всё ясно. Возможно, его распря с Мередит имела какие-нибудь другие причины, о которых мы не знаем. И возможно, именно по этим причинам он уничтожил их лица.
— Всё, хватит с меня «возможностей». — Филдинг резко встал. — Спасибо за пончики, Дез, и позволь помочь тебе одеться.
— Ещё чуть-чуть, я не закончила!
— Закончила, — возразил Тим, поднимая меня на ноги и накидывая пальто мне на плечи.
— Оружие? — торопливо спросила я. — Вряд ли вы его нашли.
— Не нашли.
— А когда я смогу осмотреть квартиру?
— Я дам тебе знать. Теперь отправляйся на работу, а я приму пару таблеток от головной боли. Знаешь, — крикнул он вслед, когда я нехотя двинулась к выходу, — если вы с Эллен придумаете ещё какую-нибудь теорию вроде этой, вовсе не обязательно делиться ею с другими.
* * *
В тот вечер я ужинала с приятельницей. Пэт Мартуччи, бывшая Альтман, бывшая Грин, бывшая Андерсон, только что рассталась с "мужчиной её жизни". В таком разобранном состоянии я её никогда не видела. Судя по цепочке фамилий, которые Пэтти последовательно приобретала и утрачивала, существовать без "мужчины её жизни" она не умела, и в данных обстоятельствах я, как близкая подруга, сочла своим долгом уделить страдалице немного времени и постараться её утешить. Из моей благородной затеи ничего путного не вышло — ни для Пэтти, ни для меня.
Дело в том, что я давно коротала свои дни в одиночестве. Порою впадала в уныние, но в целом держалась бодро. Пока не провела два часа в обществе безмужней Пэт Мартуччи.
Прощаясь с ней у ресторана, я была на грани самоубийства. А Пэтти, рассыпаясь в благодарностях и уверяя, что теперь ей стало много легче, утирала слезы.
Расстались мы рано, в половине десятого. Я жалела подругу, ещё пуще — себя и просто не могла собраться с духом, дабы вернуться в мою пустую квартиру: пребывание в опасной близости от острых ножей и газовой плиты мне было противопоказано. Ноги сами принесли в кинотеатр. Не помню, что я смотрела, но помню, что это была комедия. К концу фильма я уже была готова без угрозы для жизни переступить порог кухни.
Дома первым делом включила автоответчик и получила одно-единственное сообщение, зато самое долгожданное.
Сначала я даже не узнала Питера. Его голос звучал на октаву выше, чем обычно, и чуть истерично. Слова сыпались как горох: "Дезире? Питер. Потрясающая новость! Сегодня я задержался в больнице, не знаю почему. И хорошо сделал: я был там, когда это случилось! Поверить не могу! Она вышла из комы! Неслыханно, правда?! Ты прыгаешь от восторга? Перезвонить мне нельзя, я не дома, а в баре, рядом с больницей. Надеялся, что мы встретимся с тобой и отпразднуем. Но тебя тоже нет дома. Какой я умный, что заметил! — И он разразился глупым детским смехом, очень похожим на хихиканье Эллен. — Только не подумай, что я налакался какой-нибудь дряни, — снова затараторил он. — Пью шампанское. Марочное. Жаль, что тебя здесь нет. — Опять взрыв смеха, совсем как у моей племянницы. — Позвоню завтра утром. Спокойной но…"
Несмотря на бешеную скороговорку, Питеру не удалось опередить нетерпеливую машину. Но самое главное он успел сказать: она вышла из комы!
Погодите… Кто вышел из комы? Я снова прокрутила сообщение. Имени Мэри Энн он даже не упомянул, наверное, сильно волновался. Но в конце концов, стал бы он так бурно ликовать, окажись это Мередит?
И всё же я немного нервничала.
