— Я думал, вы прекрасно сработались с молодым Клиффом, — сказал он.
— Ты знаешь. Ты видел. Той ночью. Я думал, вы условились.
— Проваливай! — Элби был не на шутку встревожен. — Я не так нажрался, как ты, а потому слушай меня. Вали отсюда.
— Подождите минутку, — сказал Аллейн, но повар внезапно испугался.
— Мерзость и запустение вижу я вокруг, — произнес он и, поднявшись с некоторым трудом, обнял одной рукой своего приятеля за шею. — Встречайте гостей из Лидии, — заорал он, махнув рукой Аллейну. — Послушайте, как они воют. Подлая жизнь. Пойдем, хлебнем чего-нибудь, Элби.
— Нет, стойте! — начал было Аллейн, — но повар прижался лицом к груди друга и медленно сполз на землю.
— Видите, что вы натворили, — произнес Элби Блек тоном обвинителя.
Так как повар был мертвецки пьян и, если верить Фабиану, наверняка собирался пребывать в этом состоянии много часов, Аллейн позволил убрать его и сосредоточился на Элби.
Если в беседе с поваром была своя специфика, то грузчик был просто ужасающим типом. Он нес околесицу, но вполне умышленно. Он был не настолько пьян, чтобы не контролировать себя. «Единственное, что можно предпринять, — решил Аллейн, — это запугать его». Он и Фабиан удалились с Элбертом в проходную комнату.
— Вы прежде привлекались по делу об убийстве? — начал Аллейн в худших традициях полицейских допросов.
— Я и сейчас не привлекаюсь, — заявил Элби, закатив глаза.
— Отвечайте по существу! Вы скрываете информацию по делу об убийстве. Вам известно, чем это грозит?
— Ну уж нет! — сказал Элби. — Этого вы мне не пришьете.
— Вам просто повезет, если вам не наденут пару браслетов. Вам еще не случалось их примерять?
Элби посмотрел на него с негодованием.
— Кстати, — упорствовал Аллейн, — как насчет дела о воровстве?
— Меня?! — вознегодовал Элби. — Меня, который чист, словно белый лист, все эти годы, что я здесь! Меня обвинить в воровстве! Да как вы смеете?!
— А как насчет виски мистера Рубрика? Вперед, Блек, придется вам раскалываться.
Элберт бросил взгляд в сторону пианино. Его грязные пальцы ухватились за крышку. Он придвинулся ближе к Аллейну и заглянул ему в лицо. «Метиловый спирт, вот чем от них несет», — подумал Аллейн.
— Есть папироса? — спросил Элберт и беззастенчиво взял его за пиджак.
Аллейн высвободился, достал портсигар, открыл его и протянул Элберту.
— Ну спасибо, — обрадовался Элберт и взял портсигар. Он выгреб оттуда шесть сигарет и сунул их в карман. Затем он принялся рассматривать портсигар. — Тьфу, — сказал он, — вроде не золотой, как вы думаете, мистер Лосс?
Фабиан отобрал у него портсигар.
— Ну, — сказал Аллейн, — так что же произошло с виски?
Элберт дернул головой в сторону пианино.
— Значит, он проболтался все-таки? Подонок. Ладно. Тогда я тоже скажу. — Он снова схватил Аллейна одной рукой за пиджак, а другой показал на пианино. — Хорош приятель, — процедил он. — Идет святой Джозеф за каплей «Джонни Уокера», а в следующую ночь выходит на большое дело.
— Что вы несете! — выпалил Фабиан.
— Можете вы мне сказать, — произнес Элби, раскачиваясь и цепляясь за Аллейна, — как маленький подонок может бренчать на ржавом пианино и в то же самое время налетать на меня за углом? Вот вам загадка, если вы любитель их разгадывать.
Фабиан сделал шаг вперед.
— Помолчите, Лосс, — остановил его Аллейн.
— Очень любопытно, — продолжал Элби, — как это один индивид может находиться в двух местах зараз. И он знает, что ему там не надо быть, этот проклятый фокусник, потому что, когда я вижу его у овчарни, он продолжает долбать это чертово пианино. Вот ведь как!
— Очень странно! — сказал Аллейн.
— Еще бы не странно! Я знал, что вы это скажете.
— Почему вы не рассказали об этом раньше?
Элберт отстранился, сплюнул и вытер рот тыльной стороной ладони.
— Уговор дороже денег. Ну попадись он мне! Надо же, выдал меня! И что он выиграет на этом? Он еще в петле поболтается.
— Вы слышали, что говорила миссис Рубрик в сарае?
— Что она могла говорить, если он ее прикончил? А раньше говорила: «Леди и джентльмены!» Ну и дела!
— Где он был?
— Аллейн, ради Бога… — начал Фабиан, но Аллейн резко повернулся к нему:
