Черняк ткнул пальцем на значок оголовка вентиляционной шахты.
- Вот один оголовок, - палец шефа сместился по плану, - вот второй. А вот третий, уже ближе к АЭС. Там определённо есть подземная магистраль или коллектор. И она ведёт строго в направлении Саркофага. Покажи, как идут аномалии?
- Вот так, - ладонь немца легла поперёк плана между двумя оголовками.
Черняк поднял глаза на Шрамма.
- Ты понял, что я хочу сказать? Мы можем пройти к АЭС под аномалиями. Надо только разведать путь через подземелье.
Энтузиазма у немца не прибавилось. Ему отчаянно не хотелось посылать людей под землю.
- Ладно, посмотрим, что можно сделать.
- А ты не смотри, ты делай, - Черняк сложил лист и протянул Шрамму. - План дарю. Только скопируй его, видишь, он ладан дышит. И не показывай посторонним. Яцек, чего застыл, наливай! Мы же отдыхаем все-таки.
- Мне Яцек нужен, - сказал Шрамм, угрюмо глядя в свою стопку.
- Причина веская?
- Да.
- Тогда забирай.
- Я не поеду! - заявил толстяк, которому хватило прошлой командировки в Зону. - Чего мне там делать?
- А тебя не спрашивают! - осадил его шеф.
- И Зоран.
- Ради Бога, - Черняк был сама Щедрость. - Зоран, сдашь дела Кочеткову. Что ещё?
- Мне нужен новый хирург. Вместо Гробовского.
- Что ты сделал с Гробовским?
Сложный вопрос. Шрамм сам бы хотел узнать, куда делся их хирург.
Черняк взял со стола тарталетку с подсохшей икрой, надкусил - не понравилась. Тарталетка отправилась в мусорное ведро.
- Где я тебе хирурга возьму! - взвился Черняк. - Что я, по твоему, должен перед расклеить объявления перед клиниками: "Требуется смертник с медицинским образованием".
Шрамм слушал шефа набычившись и сверля его ненавидящим взглядом.
- Можно к Чёрному Полковнику обратиться, - подсказал Зоран. - Мы же его когда-то выручили и он открытым текстом сказал: "Если что, обращайтесь". У него вроде был на примете один безденежный доктор. Молодой парень, и прикиньте, сам родом из Зоны. В смысле, из тех мест, где потом появилась Зона.
- Ладно, обращусь, - махнул рукой Черняк. - Ещё вопросы есть?
Вопросов не было.
Виварий
Сквозь зарешеченное окошко под потолком с трудом пробивались лучи тусклого февральского солнца. Их едва хватало, чтоб осветить облицованный белым кафелем вольер, дверь, сваренную из арматурных прутьев и скрючившегося на полу контролера. Мутант умирал. Он отощал настолько, что позвонки частоколом выступали на спине, кожа покрылась нарывами, слившимися на спине в сплошное гноище. Разрывавшая простреленный живот боль стихла, вместо неё навалилась страшная апатия. Контролер не мог дотянуться даже до ведра с водой. Но дар телепатии всё ещё был при нём.
Контролер чувствовал примитивные мысли псевдогиганта, живущего за стеной. Монстр слонялся по тесному для него вольеру и от его шагов подрагивал пол. Он был вполне доволен жизнью. Еда, питьё и полное отсутствие врагов - о чём ещё может мечтать толстомясый увалень, похожий на мамонта и ощипанного цыпленка одновременно. Кровососы в вольере напротив спали. Если только можно назвать сном странное оцепенение, в которое впали хищники, стоило им убедиться в невозможности побега. Кровососы спали стоя, ссутулившись и понурив вытянутые головы, их длинные жилистые руки свисали ниже колен.
Сверху, со второго этажа вивария до контролера доносились страх, ненависть и неутолимый голод чернобыльских псевдособак. Мордастые, обросшие клочковатой шерстью твари носились по клеткам или, вцепившись в решётку зубами, трясли её изо всех сил, отчего в виварии стоял непрестанный грохот. Хотя собачьего корма в виварии хватало, псевдособаки были вечно голодны и нажирались до блёва, а проблевавшись, снова начинали жрать.
В коридоре хлопнула тяжёлая гермодверь и контролер почувствовал присутствие новых существ. Два представителя вида Homo Sapiens шли по его душу. Защитные устройства не позволяли смять их волю и превратить в рабов, но мысли людей контролер слышал достаточно отчётливо. Он знал о своих тюремщиках больше, чем они сами могли о себе подумать.
