– То есть мы буквально меняем ход истории?
Димус пожал плечами.
– Из-за девушки?
– А что, есть причина получше? – Он погасил свою сигарету, и его лицо медленно расплылось в улыбке. Я обнаружил, что копирую ее.
Немного помолчав, он продолжил:
– Как бы то ни было, мы скорее изменяем твое будущее, чем мою историю. Моя история фиксирована и неизменна. – Димус вновь ткнул пакет ногой. – Эти устройства для памяти вызывают почти столько же вопросов, как и путешествия во времени, знаешь ли. – Он отдал пакет мне. Тот был гораздо тяжелее, чем я ожидал, так что я его чуть не уронил. – Я не помню последний сеанс химиотерапии. Через месяц ты тоже не будешь его помнить. Так имеет ли значение тот Ник, который с муками прошел через этот сеанс? Давай возьмем логическую крайность. Если бы я предложил тебе миллион фунтов в обмен на то, что ты переживешь ночь ужасающих, но не калечащих пыток, зная, что завтра у тебя исчезнут все воспоминания об этом… тогда завтрашний Ник будет всецело за это. Он будет богаче на миллион фунтов и совершенно счастлив. А Ник, который подвергся ужасным пыткам… Куда он пропал? Воспоминания – это лишь электрохимические паттерны, которые были удалены. Боль – это лишь нервные импульсы, которые прекратились. А Ник, который орал и умолял прекратить? Имеет ли это значение? Имеет ли его агония значение? И если ты скажешь «да», то повтори вопрос, но вместо целой ночи сократи пытки до часа, потом до минуты, потом до секунды, потом до доли секунды. Изменится ли твое мнение?
– Не знаю. – Я схватил пакет. Уже по его значительному весу казалось, что там что-то важное. Как будто уже сам его вес мне о чем-то говорил.
– Вот и я не знаю, парень. – Димус встал, чтобы уйти.
– Постой. – У меня все еще было слишком много вопросов, и я не знал, с какого начать, поэтому я начал с того, что меня пугало больше всего, и это был не рак. – Этот психопат Раст. Если ты так хочешь защитить Миа, то не следует ли тебе сделать что-то с ним? Я почему-то не думаю, что он от нее отцепится.
Димус поморщился, словно только упоминание этого имени причинило ему боль.
– Как только ты раздобудешь микрочип, проблема с Растом решится сама собой.
Я моргнул.
– Ты и его память сотрешь?
Полуулыбка.
– Просто поверь. – Он положил мне руку на плечо. – Береги себя. И помни, что мы очень ограничены во времени, чтобы провернуть план с чипом.
– Правда? – Я покачал головой. – Нам нужно время, чтобы спланировать рейд. Разведать места. Понаблюдать за охраной. Все такое. Мы же не эксперты в этом. Нет необходимости торопиться.
Димус глубоко вздохнул от моей тупости.
– Я помню, что, когда я был тобой, черная «BMW» затормозила передо мной и Миа сразу после того, как ее мама порезала Раста на пороге квартиры в «Миллер-блокс». Следующее, что я помню, – что я сижу на скамейке в парке почти две недели спустя.
– А, – до меня дошло, – нам нужен чип как можно скорее, чтобы я смог забыть все – от «BMW» и до парка. – Мне очень не хотелось забывать танцы с Миа, равно как и предстоящую вечеринку. – Нельзя ли просто удалить эти же дни, но через несколько лет?
Он покачал головой.
– Это нужно сделать вскоре после того, как воспоминания сформировались, или же ты рискуешь забыть важные вещи, вроде того, как есть или как ходить. У тебя максимум четыре дня. Извини уж за это. У меня не было возможности выбрать, когда именно появиться в этом времени.
Он заковылял прочь.
– Погоди! Когда я тебя увижу в следующий раз?
– Через двадцать пять лет, конечно. Просто посмотришь в зеркало, и вот он я. – Он помахал через плечо.
– Ты сваливаешь? Серьезно?
– Я не знаю, Ник. – Он повернулся и повысил голос, чтобы его было слышно из-за увеличившегося расстояния между нами. – Я не помню.
– Тебе следует пойти с нами, помочь нам войти и найти микрочип!
– Я не думаю, что все произойдет именно так. – Он улыбнулся, хотя вид у него был печальный. – И у меня есть другие дела.
Я смотрел на то, как он уходил, и меня грызло ощущение того, что я забыл спросить нечто важное.
Я опоздал в палату, и мне пришлось вытерпеть укоризненное «ай-яй-яй» от медсестры Смитсон, пока она срочно искала у меня вену. Когда меня наконец подключили, я сел на стул рядом с предназначенной мне койкой и вытащил из сумки одну из книг, которые я взял с собой. У меня еще будет время разобраться с игрушками и инструкциями Димуса. Я был все еще взвинчен из-за того, что он оставил мне задачу изобрести эти чертовы штуковины. Словно это было упражнение для студента.
