Миа отошла от воротного столба и пошла в парк вместе со мной. Начался легкий, раздражающий дождик, очень мелкий, такой, который попадает в глаза и от которого намокает лицо.
– В общем, – Миа держалась близко ко мне, – это какое-то сумасшествие.
– Более чем. – Мне нравилось, что она близко. – Я рад, что ты решила прийти.
– Это не то, от чего можно просто взять и отмахнуться, – сказала она.
– Вот-вот. – Я знал, что Димус помог ей с деньгами, но если она была такой же, как и я, то настоящая причина, почему она пришла, была другой: когда прошел изначальный шок, из-за которого она сбежала из машины, неразрешимость этой тайны ее поедом ела. И приструнить это желание разгадать тайну было невозможно.
– Я хочу услышать то, что он скажет.
– Если это правда… То, что он скажет…
– Тогда поневоле задумываешься, чему вообще стоит доверять. Что вообще не вызывает сомнений. Что имеет значение на самом деле.
– Да. – Миа остановилась и посмотрела на меня. – Именно. Все то, что ты сказал.
– Я хорошо задаю вопросы. Ответы… – Я пожал плечами. – Раст с тех пор не объявлялся?…
– Нет.
Мы продолжили путь. Никто из тех, кого я знал, не видел Раста с тех пор, как его полоснули по лицу. Мне от этого было тревожно. Словно плавник акулы исчез среди волн.
– Как ты думаешь, Саймон придет на вечеринку?
– Нет. – Я сомневался, что сам приду. Сама идея вечеринки меня одновременно воодушевляла и угнетала.
– Почему?
– Я могу придумать тысячу причин! – О вечеринках у Арно ходили легенды, и мне впервые выпал шанс посетить одну из них. Но я был далеко не в лучшей форме.
– Назови хоть одну.
Вместо того чтобы выбирать одну из множества причин Саймона, я выбрал свой собственный худший страх:
– Начнем с танцев.
– Танцев? – засмеялась Миа. – От тебя никто не будет ждать, что ты будешь танцевать вальс и фокстрот или скакать на стуле, как на деревенском празднике. Это просто… всего лишь… танцы! Как на Top of the pops[15], только без декораций и блесток.
– Он не согласится на это. Он не умеет. – Top of the pops была еще одной маленькой телевизионной слабостью моей матери, и она годами смотрела, как публика скачет под ритмы песен из хит-парада. Но я все еще понятия не имел, как это работало, и у меня не было ни малейшего желания демонстрировать это перед Миа на фоне красоток из школы танцев, где учился Анри, показывающих всем, как это делается на самом деле.
– Чушь. Заскочи к Саймону на неделе и заставь его попробовать. Это так же просто, как взбираться по лестнице. Двигайся туда-сюда под ритм, вот и все. Не нужно вытворять ничего особенного.
– Ладно, я… э… скажу ему.
– Не говори ему. Приди к нему. Заставь его попробовать, а потом заставь его пойти на вечеринку. Серьезно. – Ее рука коснулась моей. – Будет очень глупо, если он не придет.
Закутанный в темное пальто Димус ждал нас на скамейке. Черный, неподвижный и зловещий.
– Он и правда похож на того вампира, – пробормотала Миа, когда мы подходили.
– Ты о чем?
– В игре, – сказала она. – Который высасывал воспоминания.
Она была права. В «Подземельях и драконах» прикосновение вампира крало твой опыт. Заставляло забыть все, что персонаж выучил, и оставляло его тенью самого себя. Мне не хотелось думать о себе в таком же ключе. Я надеялся, что у Димуса было объяснение, которое позволило бы мне взглянуть на себя в лучшем свете. Пока что то, как он справлялся с ролью зеркала, лишь вызывало беспокойство.
Димус поднял глаза, когда мы приблизились к нему. На его лице словно отражались мои собственные переживания. Он выглядел уставшим. Дождь оставил множество капель на его лысине.
Миа села на противоположный край скамьи. Я сел между ними.
– Откуда ты знаешь меня? – Это был первый вопрос Миа.
Димус наклонился, чтобы посмотреть на нее.
– Я не эксперт, но уверен, что никому не на пользу знать слишком много о своем будущем. Так что давай оставим в стороне «как» и остановимся на том факте, что я действительно знаю тебя и хочу помочь.
– Ладно… Почему ты хочешь забрать мои воспоминания? – Миа не стала тратить время. Джон обязательно спросил бы, есть ли у них в будущем летающие скейтборды и каково там на Марсе. Миа была более благоразумна и спрашивала только про себя.
