отвезёт. Там стрелка. Подождёт же он там в машине?
— Конечно, подождёт, Валер, — торопливо говорил
Колян. — Тогда я задержу его щас, чтоб не уехал…
— А ты ж не болеешь, я смотрю? — спросил Лера,
выглянув в коридор.
— Нет — ответил Колян уже выходя за дверь.
— Я тогда вмажусь по-быстрому, и поедем. Да? А то у ..
меня уже шкуроход, — проговорил возбуждённо Лера.
— Давай-давай, Валер. Я подожду, — сказал Колян
и начал спускаться, закрыв за собой дверь.
Саша выходила из квартиры как раз, когда Колян
проскочил лестничную площадку третьего этажа и,
спускался дальше. Она его не увидела, только услышала звук удаляющихся шагов. Посмотрев вниз и ничего
не разглядев между перилами, она поднялась на лестничный пролёт и посмотрела через подъездное окно вниз. Человек, вышедший из подъезда, быстрым шагом уходил в сторону автомобильного кольца и со спины напоминал Леру. Она окликнула его.
— Валера!
Но человек продолжал удаляться, то ли не услышав её из-за расстояния, то ли не захотев оборачиваться. Проводив его взглядом, Саша зашла в квартиру Леры, дверь которой оставалась открытой, и сказала, увидев его в комнате на кровати:
— А, ты здесь. А я думала, это ты убежал куда-то…
Вместо ответа Лера как-то странно захрипел. Саша прошла в комнату и увидела, как он скорчился на кровати. Лера смотрел на неё диким взглядом и ничего не говорил. Открыв рот, он только хрипел…
— Чё с тобой?! — крикнула Саша и подскочила к нему.
Рядом с Лерой на постели она увидела пустой шприц. Быстро забравшись на кровать и положив голову Леры себе на колени она закричала:
— Что такое, Валера?! Тряхануло?! Говори, говори, что делать надо?! — кричала она, бегая глазами по открытому шкафчику с бинтами, шприцами и другими лекарствами. — Ну говори же, ну! — била она его по щекам.
Лера продолжал хрипеть, как-то странно поджимая ноги.
Виталий ехал с братом в машине Толяна. Он всё
никак не решался рассказать ему всё, о чём узнал и очём переживал. Неудача со знакомством Ткача с Инной окончательно выбила его из колеи, и он сам не: знал, что теперь делать. А проезжая мимо стройтреста, куда им ехать было не надо, и увидев продолжающих подтягиваться туда пацанов, Виталий попросил:
— Толин, давай на Слободку съездим.
— Зачем? Все ж здесь… — ответил Толян, кивнув на здание.
— Вот именно, — ответил Виталий взволнован но. — Пока Сашка там одна, надо к ней заехать… Мне поговорить с ней надо…
— Ты достал, братуха. Вот тебе неймётся… — сказал Толин, нехотя поворачивая. — Хочешь, чтоб Ткач тестем твоим был?
— Ага… Тестем! — зло произнёс Виталий. Под такое определение Ткач, по его мнению, даже близко не попадал.
— А чё такое? — удивлённо спросил Толян.
Виталий посмотрел на него и, подумав, решился наконец всё ему рассказать. На душе уже сильно кипело, и хотелось высказать всё это Толяну. Тем более что совет: брата ему уже был необходим.
Братва сидела за столами и дымила сигаретами. Такие сходняки, называемые краевыми стрелками, собирались .. нередко. Съезжались ответственные со всех городов и ‘. обсуждали вопросы общакового и личного характера. ‘ Билл, которого до сих пор никак не хотели признавать владивостокские авторитеты, в основном из числа спортсменов, здесь чувствовал себя как рыба в воде. Даже не простая рыба, а акула. Потому что здесь собирались только уголовные, сидевшие авторитеты, знающие, что за Биллом стоят Воры в законе. А поскольку все придерживались понятий и соблюдали воровские традиции, то здесь все признавали мнение Билла решающим. Даже те, кто в душе его не уважал, делали вид, что со всем соглашались. Но тем не менее свою точку зрения на те или иные вопросы высказывали в основном все.
Уссурийск находился почти в самом центре края. Наверное, именно поэтому Приморский край назывался раньше Уссурийским. И для удобства приезда такие стрелки собирались иногда именно здесь.
Билл сидел напротив Ткача и внимательно смотрел на него.
— Там, в Техасе, и без тебя есть кому вопросы.решать, — жёстко говорил Ткач одному из парней. — Чё ты лезешь там в людские вопросы? — он повернулся к Сане Техасу. — Саня, чё ты его допускаешь на разговоры… Сам порешать не можешь, что ли?
