Мерси уставилась на него с озадаченным выражением на лице. Не слишком ли много он сказал? Не заподозрила ли она, что он больше, чем просто одиночный Ансара с силой, равной любому Рейнтри? Задумалась ли она над тем, сколько еще всего не знает о нем?
– Ансара используют свою силу, чтобы взять то, что хотят получить от людей или от Рейнтри. Если бы их не усмирили, ваши люди поработили бы всю землю вместо того, чтобы жить в гармонии с неодаренным, как мы поступаем уже тысячи лет.
– Вы взяли на себя опекунство над всем человеческим родом и, поступая так, предпочли простых смертных себе подобным. Эта политика ввергла два наших клана в то, что напоминает вечную войну.
– Ансара – не нам подобные, – решительно возразила Мерси. – Этот факт признавали даже ваши древние дрэниры. Именно поэтому они издали декрет, приказывающий убивать всех детей смешанной крови.
Он отменил тот декрет! Но он не мог рассказать ей об этом, не смел открыть, что он дрэнир Ансара.
– Так ты согласна с декретом? – спросил он, преднамеренно выводя ее из себя. – Считаешь, что детей–полукровок следует убивать?
– Конечно, нет! Как ты мог задать мне подобный вопрос?
– Ева – Рейнтри, – ответил Джуда. – Она принадлежит твоему виду. Но она также и Ансара. Ее родословная насчитывает семь тысяч лет и восходит к тем, от кого произошли наши кланы. Когда–то мы были единым народом.
– Именно по этой причине двести лет назад дрэнир Данте и дрэнира Анселина не истребили вас полностью. Тем, кто остался, позволили жить в надежде, что они научатся сосуществовать в мире с неодаренными и откроют в себе гуманность, которую когда–то тысячи лет назад разделяли с Рейнтри. – Она посмотрела ему в глаза. – Но, зная тебя, я понимаю, что этой надежде не суждено было сбыться. Вы со своим братом ненавидите друг друга. Его мать убила твою. А он собирается убить тебя. Он хочет причинить вред Еве, а ты хочешь забрать ее у меня. Ансара все еще остаются жестокими, неистовыми, безжалостными…
Джуда схватил ее за плечи. И она тотчас застыла, пронзая его взглядом и бросая вызов своей неподвижной позой.
– Ты судишь меня, не зная, – сказал он ей. – Мой сводный брат не типичный представитель нашего народа, равно как и его мать. Сил безумен, как и она.
Почувствовав, что она немного успокоилась, он ослабил хватку, но не выпустил. В течение нескольких минут они стояли, глядя друг на друга, каждый пытался понять, о чем думает другой. Мерси не желала двигаться, удерживая свои защитные барьеры на месте. Он делал то же самое, не осмеливаясь открыть ей, кем он в действительности является.
– Ради Евы я хотела бы верить тебе, – наконец сказала она. – Я хотела бы знать, что ансаровская половина никогда не превратит ее в кого–то, полностью мне чуждого. Знаю, что она легко возбудима и непослушна, но… – она с трудом сглотнула. – То, как ты поступил со мной, было жестоким и хладнокровным. Ты ведь не будешь этого отрицать?
Джуда пробежался ладонями вниз по ее рукам, от плеч до запястий, затем отпустил ее.
– Тогда я не считал это жестоким. Я хотел тебя. Ты хотела меня. Несколько раз у нас был секс. Ты доставила мне удовольствие. Я доставил удовольствие тебе. Мы не давали друг другу обещаний. Я не клялся тебе в вечной любви.
Мерси одеревенела, ее лицо побледнело.
– Не клялся, но я говорила, что люблю тебя. – Она опустила голову, словно один его вид причинял ей боль. – Ты, должно быть, нашел это забавным. Мало того, что удалось взять девственность Рейнтри, так она еще и призналась в любви.
Джуда протянул руку и приподнял ее подбородок, вынуждая посмотреть на него.
– Я знал, что ты не была влюблена в меня. Тебе нравились те ощущения, которые я вызывал. По–настоящему хороший секс может сделать такое с женщиной, если для нее это новый опыт.
– Если бы я знала, что ты Ансара…
– Сбежала бы, как черт от ладана. – Он хмыкнул. – Фактически, именно так ты и поступила, когда все выяснила. – Он изучающее глянул на нее, затем спросил: – Почему ты не прервала беременность? Почему просто не избавилась от моего ребенка?
– Она была и моим ребенком тоже. Я никогда бы не смогла…
