Но Саймон все равно взял жену за руку.
Он попытался представить себе, что Ингрид здорова и стоит перед ним, прекрасная и полная сил. Попробовал окунуться в прошлое, связанное с этой больницей, когда она, счастливая, как и он, держала на руках очередного новорожденного ребенка, но у него получалось плохо, он никак не мог сосредоточиться. Он видел только лежащую на кровати Ингрид, слабую, бледную, истонченную, ему казалось, что она сейчас не здесь, а где-то далеко. Он смотрел на нее и думал о том, что говорила Ивонна о ее прошлом и хранящихся в нем тайнах.
– Мне все равно.
Он проговорил эти слова лежащей в коме жене вслух.
Что бы она ни совершила в прошлом – он пытался представить себе самое худшее: преступление, наркотики, проституцию, даже убийство, – он бы простил ей все. Не важно, что именно. Не задавая никаких вопросов.
Он встал, наклонился к жене и приблизил губы к ее уху.
– Я просто хочу, чтобы ты вернулась, малышка.
Это была правда. Но и неправда тоже. Ему все равно, что было у нее в прошлом. Но некоторые вопросы он все-таки должен задать. В шесть часов утра он вышел из палаты, подошел к дежурной сестре, убедился, что у нее есть номер его мобильника, и, покинув приторную атмосферу больницы, вышел на улицу. Обычно домой он добирался на метро, но сейчас ему не хотелось спускаться под землю – а вдруг кто-то ему позвонит? В этот час доехать до дома на машине можно было минут за пятнадцать, не больше. Телефон у него в кармане, и в любую минуту можно вернуться, если сообщат, что есть изменения.
Уходить от жены Саймону очень не хотелось, но надо еще кое-что сделать.
С помощью специального приложения Саймон вызвал такси и попросил водителя остановиться на Коламбус-авеню, неподалеку от Семьдесят пятой улицы, прямо перед круглосуточной аптекой «Дуэйн рид». Он забежал туда, купил пачку с шестью зубными щетками и снова прыгнул в машину. Когда добрался до дома – господи, сколько воды утекло с тех пор, как он в последний раз был в собственном доме? – в квартире стояла тишина. Он на цыпочках прошел по коридору и заглянул в спальню справа.
Сэм спал, лежа на боку и свернувшись калачиком, подтянув колени к груди. Его сын всегда спал в этой позе. Будить его Саймону не хотелось. Он прошел на кухню и открыл ящик с пластиковыми пакетами с застежкой зиплок. Вытащил несколько пакетов и тихонько прошел в помещение, которое они прозвали «девичий туалет», им пользовались Пейдж и ее сестра Аня.
Предметом дежурной шутки в семье стала привычка детей не менять своих зубных щеток до тех пор, пока щетинки не только обтреплются, но и вообще почти все повыпадают, поэтому еще много лет назад Саймон взял на себя труд каждые два месяца покупать пачку новых, а старые выбрасывать. Вот и сегодня он собирался это сделать, но так, чтобы никто не заметил, хотя, с другой стороны, кто сейчас будет обращать на это внимание?
Зубная щетка Пейдж так и осталась лежать здесь после ее последнего визита… надо же, как давно это было.
Он осторожно взял ее зубную щетку и уложил в пластиковый пакет. Надеялся, что на ней осталось достаточно ДНК для анализа. Собрался было уже выходить, как вдруг застыл на месте.
Нет, он верит Ингрид. Искренне верит.
Но Саймон всегда действовал по принципу «береженого Бог бережет», поэтому во второй пакет уложил и Анину щетку. Потом прошел в другую ванную и то же самое сделал со щеткой Сэма.
Все, что он сейчас делал, казалось ему грязным, чудовищным предательством.
Закончив, Саймон направился в свою комнату и уложил пакеты со щетками в свой рюкзак. Проверил телефон. Ничего. Было еще совсем рано, но он все-таки послал Сьюзи Фиске сообщение.
Привет, я заскочил на минутку домой. Если не спишь, разбуди, пожалуйста, Аню и отправь домой завтракать.
Долго ли ждать ответа, он не знал, но почти сразу увидел бегущие точки, показывающие, что Сьюзи набирает сообщение:
Сейчас разбужу. Что нового у Ингрид?
Он написал Сьюзи, что нового ничего нет, и горячо поблагодарил ее за то, что она присматривает за Аней. Она ответила, что Аня просто прелесть, что, когда она рядом, все становится проще, а поскольку Саймон знал, что Аня действительно хорошая девочка, можно было догадаться, что Сьюзи не лукавит. У Сьюзи самой было две дочери, и, как большинство сестер этого возраста, они частенько ссорились. Если в эту гремучую смесь добавить третий элемент, химический состав меняется как раз так, что жизнь становится несколько веселей.
