— Куда это вы так торопитесь, пане? — спросил Сапожников. — Через окна только воры ходят.
Ливарь не собирался сдаваться. Он выхватил финку. Иван схватил его за запястье, финка со звоном упала на камень. Сапожников придавил Ливаря к земле. Он больше не сопротивлялся, вел себя спокойно и, как оказалось, рассчитывал на помощь местных бандитов, но помощь пришла поздно.
Когда партизаны были уже далеко за селом, местные националисты для очистки совести подняли стрельбу. В штаб опергруппы ребята доставили Ливаря и Жуликевича. Хмельник в перестрелке был убит. Я взял на себя работу с Ливарем, а Семен Стрельцов занялся главарем районного провода.
Ливарь оказался сыном попа. Он окончил греко-католическую духовную семинарию, но служить не стал, а поступил во Львовский университет.
Не дожидаясь наших вопросов, Ливарь решительно заявил:
— Мой плен коммунистами я не признаю.
— Кого же вы признаете?
— Признаю тих, які борются за самостійність.
— А кто это? Те?
— Керують ті, кого признае народ. Не пытайте, я більше нічо́го не скажу.
И Ливарь замолчал. Мы слишком мало знали о его деятельности. Враг попался серьезный, и уличить его было не так-то просто.
— Ну вот что, — сказал я, — подумайте, а потом мы с вами снова встретимся.
— К сожалению, встреча с вами теперь зависит не от меня, но я хочу еще раз предупредить, чтобы вы не рассчитывали на мою откровенность. — Ливарь вдруг почему-то заговорил по-русски…
— Посмотрим…
Пока мы допрашивали Ливаря и Жуликевича, операция «Главный провод» продолжалась. 2 февраля разведчики-комсомольцы Ваня Сергиенко, Алексей Зубков и Володя Павлюченко под руководством оперативного работника Маслаченко захватили в селе Майдан-Сенявский уполномоченного окружного провода ОУН Кромилко и главаря районного провода Стецько. Первый до войны был на хозяйственной работе, второй служил счетоводом в колхозе, присвоил казенные деньги и был осужден.
Стецько показал, что деньги еще до нападения гитлеровцев на Советский Союз были переданы Владимир-Волынскому нелегальному центру националистов. И Стецько был очень откровенен. Все бандиты хорошо знали друг друга — Жуликевич и Стецько показали, что во Львове состоялось совещание узкого круга ОУН, в котором принял участие и Кромилко.
— Это было важное совещание, — показал Стецько, — на нем разрабатывалась новая тактика борьбы с наступающей Красной Армией.
— Ну что ж, — сказал я Семену Стрельцову, — давай займемся Кромилкой, а Ливарь пусть еще подумает.
— Вы были участником сборища во Львове? — спросили мы у Кромилко.
— Да, был. Оно состоялось в конце декабря прошлого года. На нем был узкий круг людей, и оно рассматривалось как подготовка к большому совещанию, которое должно состояться в мае 1944 года. На совещании во Львове выступили два человека — представитель Степана Бандеры Сом и представитель службы безопасности Мыколы Лебедя Андрей. Там обсуждали инструкцию главного провода ОУН. Она содержала указания о переходе националистов на нелегальное положение и заброске в тыл Красной Армии диверсантов и террористов, отобранных из наиболее отпетых бандитов.
Из допроса Кромилко стало ясно, что во Львове действуют представители главного провода ОУН и штаба УПА, возглавляемого Климом Савуром, которым поручено подготовить майское совещание. Как показал Кромилко, Сом объявил, что в совещании примет участие Степан Бандера, его подручный начальник службы безопасности Мыкола Лебедь и Клим Савур. Приглашен на совещание и Боровец.
Кромилко сказал, что Бандера был арестован немцами, но вскоре его освободили.
Боровец нам был известен давно. В октябре 1941 года, располагая группой головорезов, он организовал церемонию посвящения себя в атаманы Полесской сечи. Тогда бандиты Боровца нужны были гитлеровцам и Степану Бандере, который с их помощью лелеял надежду получить пост диктатора «самостийной Украины». Самозваные премьеры и претенденты в диктаторы зашли очень далеко, а потому гитлеровцы вскоре одернули их. Пока обстановка на фронте для гитлеровцев складывалась благоприятно, заигрывать с Бандерой и Боровцом не было необходимости. Дело в том, что эти «атаманы» требовали хоть и куцую, под покровительством гитлеровской Германии, но все-таки «самостийную Украину». А это не входило в планы Гитлера. Все вместе и привело к аресту Бандеры.
