— Да. Я, должно быть, упал.
— Одной рукой? Нет, мистер Уэлдон. Мэй Робертс была очень расстроена этим инцидентом. Она боялась, что вы догадаетесь, почему гамбургер превратился в пыль, и почему старики умирали от голода.
Все без исключения, а не только некоторые.
Он сделал паузу, давая мне шанс осознать то, что он только что сказал. Естественно, я был шокирован правдой.
— Если бы я съел вашу еду, — дрожащим голосом сказал я, — Я утолил бы свой голод, и все было бы в порядке, но только до тех пор, пока бы я не вернулся в свое время.
И тогда еда оказалась бы несовместимой с моим организмом!
БЛАНДЕЛЛ кивнул.
— И вы тоже умерли бы от истощения. Пища, которую мы вам дали, существовала в вашу эпоху. Мы были очень осторожны, настолько, что некоторые из продуктов, вероятно, сохранились еще с той поры, как вы покинули свое время. Мы сожалеем, что они оказались невкусными, но, по крайней мере, мы уверены, что они вернутся с вами, и вы будете здоровы, как и в тот день, когда отправились сюда. Не случайно, кстати, она заставила вас сменить одежду. По той же самой причине — та была сделана в 1930 году. У нее были запасы одежды из разных эпох, и если она куда-то отправляла стариков, то заставляла их менять свой наряд, в противном случае, они прибывали бы на место голыми.
Меня начало трясти, как будто я был так же стар, как те люди, которых играл на сцене.
— Она собирается вернуть меня! Если я не принесу ей информацию о «Дюнапаке», она застрелит меня!
— Это, мистер Уэлдон, уже наша проблема, — сказал Бланделл, дружески похлопав рукой по моей ладони, чтобы успокоить меня.
— Ваша проблема? Но застрелят-то меня, а не вас!
— Но мы до деталей знаем, что произойдет, когда вы вернетесь в 20-е столетие.
Я высвободил руку и схватил его.
— Вы знаете это? Так расскажите мне!
— Я сожалею, мистер Уэлдон. Если мы расскажем это вам, возможно, вы совершите ряд альтернативных действий, и нет никакой гарантии, что в итоге не пострадает будущее.
— Но меня не застрелят, и я не умру от истощения?
— Это единственное, что мы можем сказать вам. Нет.
Они встали, такие яркие и привлекательные в своих пестрых одеяниях, что я ощутил себя подобно рабочему сцены, расхаживающему в рубашке с закатанными рукавами среди персонажей исторической пьесы.
— Если верить заметкам Мэй Робертс, вас вернут через месяц. Она дала вам достаточно времени, чтобы получить информацию. Мы же в свою очередь желаем, чтобы этот месяц был приятным для вас. Ресурсы нашего города и любых других, какие вы захотите посетить, в вашем распоряжении. Мы желаем, чтобы вы в полной мере воспользовались нашим предложением.
— А как же «Дюнапак»?
— Оставьте это нам. Мы хотим, чтобы вы хорошо провели время, пока вы у нас в гостях.
Я согласился.
И это был самый прекрасный месяц в моей жизни.
СЕТЧАТАЯ КЛЕТЬ дрожала вокруг меня. Сквозь ячейки я видел Мэй Робертс, она только что отпустила выключатель. Она была прекрасна, как всегда, но под этой красотой скрывалось мстительное порочное существо, в которое она превратилась от горечи смерти отца. Я узнал об этом из тех записей, которые Бланделл и Карр позволили мне прочитать. Я бы с радостью предпочел провести оставшуюся часть своей жизни в будущем, нежели возвратиться в ее логово.
Она подошла и открыла задвижку, улыбаясь, словно ангел, приветствующий новую светлую душу. Но после того как ее взгляд проехался по мне, улыбка уменьшилась. Не до конца, правда, — она умела держаться.
— Вы добыли информацию, за которой я вас отправила? — с сомнением спросила она.
— Она здесь, — ответил я.
Сунув руку в пиджак, я вытащил карманный пистолет и выстрелил в ее правую руку. Дамский револьвер, который она направляла на меня, упал на пол. Она уставилась на меня с выражением удивленного ужаса — наверное, из этого момента получился бы кадр, достойный того, чтобы остаться в вечности и послужить образцом для многих поколений актеров и актрис.
— Ты привез оружие! — выдохнула она. — Ты выстрелил в меня!
Ничего не понимая, она смотрела на кровоточащую руку, затем взглянула на мое оружие.
— Но ты не мог ничего принести из будущего. И ты… ты должен был подыхать от голода.
