От одного дозора до другого через равные промежутки времени раздавались выкрики часовых: «Все спокойно!». Каждый всматривался в равнину, что окружала деревенскую ограду, с той особенной зоркостью, которую можно приобрести лишь ценой горького опыта.
Даже через неделю после того, как ушли дворфы, дозорные сохраняли бдительность и дисциплину, и никто из часовых на стене не позволял себе не то что расслабиться или поспать, но даже вздремнуть.
Керельмен Два Гроша, один из часовых, вышедших в ту ночь на деревенские стены спустя семь дней после того, как ушли Тред и Никвиллих, устал, а потому даже не мог позволить себе прислониться к ограде, чтобы тотчас же не погрузиться в сон. Каждый раз, когда крестьянин слышал, как вдоль стены, слева направо, проносятся крики «Все спокойно!», он часто тряс головой и начинал всматриваться в темноту рядом со своим отрезком стены, готовясь, когда настанет очередь кричать.
Вот и теперь, вскоре после того, как наступила полночь и началась перекличка, Керельмен вглядывался в темноту под собой, искренне веря, что ему предстоит выкрикнуть то же самое. Когда настал его черед, он приготовился выкрикнуть: «Все спокойно!»
Но лишь только он начал фразу, как над его головой что-то пронеслось: на свою беду, Керельмен оказался на пути у брошенного великаном валуна, так что крик часового прозвучал как «Все спок… ой!».
Он почувствовал вспышку, а в следующий миг уже лежал мертвым под грудой деревянной ограды и тяжелого камня.
Керельмен Два Гроша не слышал, как раздаются вокруг крики, как с грохотом сокрушают стену и здания тяжелые камни, пробивая бреши в обороне поседения. Не слышал он и тревожных криков, что раздались после того, как орда орков, многие из которых ехали верхом на бешеных воргах, ворвалась в поселение, попавшее под камнепад валунов.
Он не слышал, как убивали его друзей и семью, и как уничтожали его дом.
Маркграф Эластул провел рукой по рыжим бакенбардам — так дворфы щеголяли своими бородами. Конечно же, на Торгара бакенбарды маркграфа-человека не произвели сильного впечатления, ибо никто из людей не смог бы отрастить бороду, что сравнялась бы с бородой дворфа.
— Что же мне с тобой делать, Торгар Молотобоец? — размышлял Эластул.
За спиной у маркграфа приосанились и принялись перешептываться друг с другом четверо «молотов» — охранников маркграфа.
— Я и не думал, что вам придется со мной что-нибудь делать, ваше сиятельство, — ответил дворф. — Я занимался моим делом в Мирабаре еще даже когда вы не родились, и когда еще ваш папа не родился. Мне не нужно, чтобы вы что-то делали.
Едкий взгляд маркграфа показал, что того не особенно впечатлило лишенное чрезмерной утонченности напоминание о том, что Торгар служил Мирабару весьма и весьма давно.
— Именно столь долгий послужной список и заставляет меня действовать с опаской, — заявил Эластул.
— Задействовать запаску? — переспросил Торгар и потрепал бороду. — Но ведь запаска — это такой запасной горняцкий инструмент для работы в шахтах?
Маркграф был сбит с толку, его лицо подернулось морщинами.
— Дилемма, — пояснил он.
— Что это? — удивился дворф.
Торгару стоило больших трудов сдержать усмешку. Уж он-то знал наверняка, что люди уверены в собственном превосходстве, а потому изображая дурака, дворф мог отвратить гнев правителя.
— Как это — что что? — вопросом на вопрос ответил маркграф.
— Ну, это — это что?
— Довольно! — крикнул маркграф. Он просто трясся, но в ответ Торгар лишь пожал плечами, словно не понял ничего. — Из-за твоих действий передо мной возникла дилемма.
— Это как?
— Народ Мирабара берет с тебя пример. Ты — один из наиболее преданных военачальников Алебарды, дворф с отменной репутацией, дворф непревзойденной чести.
— Ба, маркграф Эластул, так вы же мою бородатую рожу, и мой лысый зад просто в краску вгоняете, — с этими словами Торгар изогнулся, оглядываясь себе за плечо. — Хотя я думаю, что с возрастом он тоже обрастет.
Вид у Эластула был такой, точно он собирается в отчаянии хлопнуть себя по лбу, чему Торгар несказанно обрадовался.
Маркграф тяжело вздохнул и собрался было ответить, как вдруг хлопнула дверь, и в приемные покои вошла хранительница скипетра, Шаудра Звездноясная.
