И Хасан пожелал старухе блага и поцеловал ей руки и голову и поблагодарил её за её поступок и крайнее великодушие, и пошёл с нею, размышляя об исходе своего дела и ужасах пребывания на чужбине. И он начал плакать и рыдать и произнёс такие стихи:
"Дует ветер с тех мест, где стан моей милой,
И ты видишь, что от любви я безумен.
Ночь сближенья нам кажется светлым утром,
День разлуки нам кажется чёрной ночью.
И прощанье с возлюбленной - труд мне тяжкий,
И расстаться с любимыми нелегко мне.
На суровость я жалуюсь лишь любимой,
Нет мне в мире приятеля или друга.
И забыть мне нельзя о вас - не утешит
Моё сердце хулящих речь, недостойных.
Бесподобная, страсть моя бесподобна.
Лишена ты подобия, я же - сердца.
Кто желает слыть любящим и боится
Укоризны - достоин тот лишь упрёка".
И потом старуха велела бить в барабан отъезда, и войско двинулось, и Хасан пошёл со старухой, погруженный в море размышлений и произнося эта стихи, а старуха побуждала его к терпению и утешала его, но Хасан не приходил в себя и не разумел того, что она ему говорила. И они шли до тех пор, пока не достигли первого острова из семи островов, то есть Острова Птиц. И когда они вступили туда, Хасан подумал, что мир перевернулся - так сильны были там крики, - и у него заболела голова, и его разум смутился, и ослепли его глаза, и ему забило уши. И он испугался сильным испугом и убедился в своей смерти и сказал про себя: "Если это Земля Птиц, то какова же будет земля Зверей?"
И когда старуха, называемая Шавахи, увидела, что он в таком состоянии, она стала над ним смеяться и сказала: "О дитя моё, если таково твоё состояние на первом острове, то что же с тобой будет, когда ты достигнешь остальных островов?" И Хасан стал молить Аллаха и умолять его, прося у него помощи в том, чем он его испытал, и исполнения его желания. И они ехали до тех пор, пока не пересекли Землю Птиц и не вышли из неё.
И они вошли в Землю Зверей и вышли из неё и вступили в Землю Джиннов. И когда Хасан увидел её, он испугался и раскаялся, что вступил с ними в эту землю. И затем он попросил помощи у великого Аллаха и пошёл с ними дальше, и они вырвались из Землю Джиннов и дошли до реки и остановились под большой вздымающейся горой и разбили свои шатры на берегу реки. И старуха поставила Хасану возле реки скамью из мрамора, украшенную жемчугом, драгоценными камнями и слитками червонного золота, и Хасан сел на неё, и подошли воины, и старуха провела их перед Хасаном, а потом они расставили вокруг Хасана шатры и немного отдохнули и поели и попили и заснули спокойно, так как они достигли своей страны. А Хасан закрывал себе лицо покрывалом, так что из-под него видны были только его глаза.
И вдруг толпа девушек подошла близко к шатру Хасана, и они сняли с себя одежду и вошли в реку, и Хасан стал смотреть, как они моются. И девушки принялись играть и веселиться, не зная, что Хасан смотрит на них, так как они считали его за царевну, и у Хасана натянулась его струна, так как он смотрел на девушек, обнажённых от одежд, и видел у них между бёдрами всякие разновидности: мягкое, пухлое, жирное, полное, совершённое, широкое и обильное. И лица их были, как луны, а волосы, точно ночь над днём, так как они были дочерьми царей.
И потом старуха поставила Хасану седалище и посадила его. И когда девушки кончили мыться, они вышли из реки, обнажённые и подобные месяцу в ночь полнолуния. И все войско собралось перед Хасаном, как старуха велела. Может быть, жена Хасана окажется среди них и он её узнает.
И старуха стала спрашивать его о девушках, проходивших отряд за отрядом, а Хасан говорил: "Нет её среди этих, о госпожа моя..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Восемьсот седьмая ночь
Когда те настала восемьсот седьмая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что старуха спрашивала Хасана о девушках, проходивших отряд за отрядом - может быть, он узнает среди них свою жену, - но, всякий раз как она спрашивала его о какомнибудь отряде, Хасан говорил: "Её нет среди этих, о госпожа моя!"
И потом, после этого, подошла к ним женщина в конце людей, которой прислуживали десять невольниц и тридцать служанок - все высокогрудые девы. И они сняли с себя одежды и вошли с их госпожой в реку, и та стала их дразнить и бросать и погружать в реку и играла с ними таким образом некоторое время, а затем они вышли из реки и сели. И их госпоже подали шёлковые полотенца, вышитые золотом, и она взяла их и вытерлась. И затем ей принесли одежды, платья и украшения, сделанные джиннами, и она взяла их и надела и гордо прошла среди воительниц со своими служанками.
