Анна опустила голову на руки. Слишком много всего, и слишком все невероятно. С удивительной ясностью вдруг всплыли какие-то мелочи. Филип говорил, что пришлый воин владеет особым ударом, как и тот рыцарь, который охотился за ними, когда они везли компрометирующее короля Эдуарда письмо. Скотник Дайтон – камердинер сиятельного Глостера! Кому могло это прийти в голову? Она вспомнила и то, что незадолго до нападения шотландцев на Нейуорт Дайтон куда-то уезжал. Снова совпадение?
Перед ее глазами встала картина: зал в Мидлхеме и Оливер, с безумным лицом бросающийся с мечом на Джона Дайтона. Оливер, всегда такой спокойный и рассудительный… Он так и не признался, почему поднял меч на человека, который прежде служил Майсгрейву. «Если с вами случится беда…» Почему он это сказал? Не потому ли, что знал гораздо больше, чем она сама?
Анна сидела с закрытыми глазами, от мыслей, кружащихся в голове, ей становилось дурно. Королева Англии! Какое ликование испытывала она сегодня утром, и какой страх обуял ее сейчас… Она вдруг поняла, что боится одного: как бы все, о чем она сейчас думала, не оказалось правдой. Что угодно, но только не это!
Наверху скрипнула дверь. Донеслось женское хихиканье, и Анна, выйдя из своего полузабытья, увидела весельчака Перси, влекущего за собой жеманно упирающуюся фрейлину. Раздался звук поцелуя, дверь захлопнулась, и тотчас последовал испуганный возглас:
– Здесь королева!
Девушка сейчас же вырвалась и убежала. Анна приблизилась. Перси, смущенно улыбаясь, теребил челку.
– Земляника… Ваше величество, вы? Одна и в такой час?
Но, кажется, собственные дела занимали его куда больше. Он подал Анне руку, вывел в освещенную галерею.
– Видите ли, Земляника… Я здесь один. Леди Мод осталась в Нортумберленде, она беременна, и я не стал обременять ее долгой дорогой через всю Англию. К тому же у меня было одно неприятное поручение в Понтефракте, и я думал… Я люблю леди Перси и всегда волнуюсь за ее спокойствие, а там было такое…
– Сэр Генри, какое поручение вы должны были исполнить в Понтефракте?
– Словом… Впрочем, рано или поздно вы все равно узнаете.
Он обреченно кивнул, встряхнув взъерошенной челкой.
– Это было прискорбное поручение, Земляника. Ваш супруг всегда ухитряется подбросить самую грязную работенку старине Перси. Мне пришлось присутствовать при казни: граф Риверс и Ричард Грей 25 июня были обезглавлены в Понтефракте, и я должен был как представитель короля присутствовать при этом. Потому-то я и не взял с собой Мод Перси. А здесь столько милых мордашек, что… Эй, Земляника… Ваше величество, вам дурно?
Анна стояла, до хруста сцепив зубы и закрыв глаза. Холод, что она пыталась развеять сегодня, заполнил ее всю до краев. Сердце налилось тяжелой ртутью, ледяной металл растекался по жилам, отрезвлял мозг.
– Нет, милорд Нортумберленд. Все хорошо. Сейчас даже лучше, чем когда-либо. Я наконец окончательно поняла, за каким человеком я замужем.
Перси вдруг взял ее за плечи и слегка встряхнул.
– Ваше величество! Опомнитесь! Вы жена Ричарда Глостера, вы его королева. И вы должны быть покорной ему. Это лучшее, что надлежит вам сделать!
Анна смотрела ему прямо в глаза.
– Сэр Генри, в Йорке вы как-то обмолвились, что не могли прийти на помощь осажденному Нейуорту. Это вы-то, глава Пограничья! Что же… или кто помешал вам тогда?
Перси отступил от нее на шаг и зачем-то стал поправлять ногой завернувшийся угол ковра. Потом внезапно сделал попытку уйти, но королева успела схватить его за широкий рукав.
– Отвечайте!
Перси опустил взгляд.
– Я… Я тогда был далеко от Мидл Марчеза… Был на побережье, в Варкворте. Когда весть дошла до меня, мне уже было известно, что в сторону границы движется отряд наместника Севера Ричарда Глостера.
– Вы сейчас говорите правду? – тихо, но с нажимом спросила Анна. – Вы готовы были доверить спасение Гнезда Орла горбатому Дику, в то время как сами остались в стороне? Как это не похоже на вас, хозяина Пограничья!
Взгляд Перси стал угрюмым.
– Есть вопросы, на которые лучше ответить полуправдой… Чтобы не солгать, – проговорил он.
Рядом отворилась дверь, под веселые звуки морриса из нее хлынула пляшущая вереница придворных. Они окружили королеву и графа Нортумберленда, смеясь и пританцовывая, но Анне все они казались гримасничающими масками. Она оглянулась, но Перси уже не было рядом. Прыгали шуты, музыканты, задыхаясь, дули в рожки, бренчали на флейтах, били в бубны. Ричард раньше никогда не поощрял такого разгульного веселья, но сегодня было позволено все.
