Какое-то время Грей молчал, задумчиво глядя перед собой. У Анны сжалось сердце. Даже обезображенный, он сейчас очень напоминал ей Филипа Майсгрейва.
– Теперь это уже ничего не изменит, – задумчиво произнес юноша. – Ричард не упустит своего шанса добиться трона.
Он поглядел на Уильяма и Анну.
– Два десятка лет назад епископ Стиллингтон, еще будучи простым приходским священником, участвовал в обручении дочери графа Шрусбери Элеоноры Батлер и молодого графа Марча – ставшего впоследствии королем Эдуардом IV. Это произошло задолго до его женитьбы на моей матери. Королева поведала нам об этом сразу, как только стало известно, что Стиллингтон, ставший по воле короля епископом Бата, таинственно исчез. Она тотчас поняла, что это дело рук моего горбатого тезки. И теперь с помощью старика Стиллингтона ваш супруг, миледи, может поставить под сомнение законность брака короля с моей матерью, а ее детей объявить бастардами, рожденными во втором, не имеющем силы браке.
– Чушь! – сказала Анна. – Была помолвка, но ведь король не венчался с леди Элеонорой. С тем же успехом можно припомнить и помолвку короля со мной, о которой многие знали, однако никто за все эти годы не счел Элизабет Грей незаконной супругой.
Ричард Грей судорожно сглотнул. Ему было трудно говорить.
– Миледи Анна Невиль, помолвку с вами король Эдуард официально расторг, в то время как Элеонору Батлер попросту отправил в монастырь, где она и умерла вскоре, но – увы! – чуть позже того, как король надел корону на голову моей матери. Все эти годы у Стиллингтона хранился брачный контракт, где письменно подтверждалось, что Эдуард Йорк дает обет жениться на дочери графа Шрусбери, леди Элеоноре. Контракт у него впоследствии был похищен Джорджем Кларенсом, но Кларенс умер, а епископ Батский жив, и если Ричард заставит его всенародно присягнуть, что он присутствовал при помолвке Эдуарда Йорка и Элеоноры Батлер, – то помоги Господь моему брату, королю Эдуарду V!
Он закашлялся, и на его губах выступила кровавая пена. Анна снова опустилась рядом с ним.
– Не волнуйтесь так, Ричард. Ведь в конце концов самого венчания не было, а ваша мать уже много лет является королевой Англии. Не думаю, чтобы кто-то воспринял всерьез тайную помолвку вашего отчима, которая так и не завершилась церковным обрядом.
– И тем не менее такие обеты считаются действующими, – задумчиво произнес Уильям.
Неожиданно дверь в комнату пыток с шумом распахнулась.
Анна чуть не вскрикнула, когда в дверном проеме возник темный силуэт Джеймса Тирелла. Его янтарные глаза светились из-под черного бархатного капюшона.
– Никак не ожидал застать вас здесь, сиятельная герцогиня, – спокойно проговорил он, отвешивая сдержанный поклон.
Анна выпрямилась, стараясь казаться невозмутимой, но все же не сдержалась и бросила в лицо Черному Человеку:
– Палач!
Тирелл молча смотрел на нее. Затем перевел взгляд на Уильяма, поднял факел, чтобы получше разглядеть его лицо.
– Так-так, милорд. Вот кто, оказывается, связал охранника в переходе. А я уж был готов поднять тревогу, решив, что кто-то посягнул на жизнь преподобного Стиллингтона.
Теперь он заметил и прикрученного к топчану Майлса Фореста. Когда он шагнул к нему, Уильям бросился вперед, занеся булаву. С удивительной ловкостью Тирелл перехватил его руку, вырвал оружие и с размаху ударил юношу кулаком в переносье. Уильям как подкошенный рухнул на пол. Анна вскрикнула. Тирелл же склонился над Майлсом Форестом.
– Вы еще и добряка Фореста едва не прикончили! Клянусь святым Яковом, Джон Дайтон будет крайне недоволен.
Он достал нож и легко перерезал веревки, стягивавшие тело палача. Потом повернулся к Ричарду Грею.
– Думаю, у вас достанет благородства молчать об этом визите герцогини к вам.
Тирелл держался так естественно, словно в том, что он встретил здесь герцогиню, не было ничего удивительного. Он помог подняться Херберту, подтолкнул его к двери, затем, взглянув на Анну, и ей указал на выход.
– Уходите отсюда. Пока в замке не подняли тревогу, поторопитесь и будьте благоразумны. Если вы проникли сюда, то сможете и выбраться. Ну же! Не медлите!
