В прошлый визит я заметила, что ими заставлена целая полка. Каролина открывает матрешку, достает куколок одну за другой. Пять штук, последняя — размером меньше мизинца.
— Вот. — Доктор подносит ухоженный ноготь к центру самой маленькой фигурки. — Слой за слоем, и ты доберешься до себя. До своей сути.
— Не знаю, — говорю нервно. — Не уверена, что понимаю себя настолько глубоко.
Она откидывается на спинку стула.
— Возможно, стоит начать с вопроса: «Кто я?»
Я представляю, как изучаю себя, взламывая слой за слоем, и меня накрывает паника. Пара внешних слоев, больше мне не потянуть.
— Дыши, вот так. Медленно, вдох, выдох, — командует доктор. Я закрываю глаза. — А потом уже можно перейти к вопросу: «Что я чувствую?»
О боже, мне плохо. К горлу подступает тошнота.
Сейчас вырвет.
— … а затем: «Что я люблю и ненавижу?»
— Хватит!
Хватит. Я смотрю на доктора и на безмолвно застывшую игрушку:
— Для этих целей потребуется другая матрешка, побольше.
Каролина — а она настаивала, чтобы я называла ее именно так, — предлагает мне несколько дисков и книг по технике релаксации. Указывает точки на кисти, между большим и указательным пальцем, на которые нужно нажимать, если снова возникнет паническая атака. Я-то думаю, для этого прекрасно подходят песни группы «АББА», — поэтому, подъезжая к Вейбриджу, я громко пою «Фернандо». Середина дня, родители забирают детей из школ; поток машин тянется по дороге, как змея.
«Фернандо» заканчивается, я затягиваю «Победитель получает все» — и уже на середине понимаю, что выбор неудачный. Поэтому беру один из дисков Каролины и вставляю в плеер. Салон заполняют звуки волн, бьющих о скалы, и крики дельфинов. Глубокий вдох через нос, выдох ртом — все как она мне показывала.
Через три минуты, когда я торчу в пробке на том же самом месте, раздается трель мобильного. С радостью отвечаю:
— Привет, дорогая.
— Привет, мам. Как дела?
— Отлично.
Я никогда не лгу Мег, но сейчас неподходящее время для признания, что ни «АББА», ни дельфины не сняли мою нервозность. Бросаю взгляд на часы.
— Разве у тебя сейчас нет лекции?
— Ну, да… я не пошла.
— Полагаю…
— Он мне позвонил.
— Вот как.
Машины не сдвинулись ни на дюйм. Я нажимаю на нужную точку левой ладони большим пальцем правой.
— Я так и не поняла, зачем он звонил. Он бросил тебя — я хочу сказать, нас — ради другой женщины.
И теперь такой звонит и просто хочет поболтать!
Я спросила его. В смысле, с ней ли он все еще. У него даже духу не хватило ответить прямо, юлить начал.
Мег переводит дыхание, и я снимаю ногу с тормоза, подавая машину чуть-чуть вперед, затем снова давлю точку на ладони. Завтра там будет синяк.
Заставляю себя сказать правильные слова:
— Мег, дорогая, не отталкивай его резко. Это наше с ним дело. Наш брак распался, но он по-прежнему твой отец. И любит тебя всем сердцем.
Произношу это — и как вижу ее скривленное личико.
В последнее время мы обе сомневаемся, что у него вообще есть сердце.
— Он врет, — зло говорит Мег.
— Да, врет, но только мне, не тебе.
— Его ложь касается и меня! Разве ты не понимаешь, мам?
— Прости.
Я киваю. Разумеется, понимаю. Странно было бы не понимать. Но все же мне почему-то кажется, что эта ее ненависть к отцу пройдет. Она снова научится его любить, и я не хочу, чтобы она нуждалась для этого в моем позволении. Они с отцом всегда были, да и будут, не разлей вода.
— Так что если он снова позвонит, поговори с ним. Прошу тебя, не бросай трубку. Вы друг другу нужны.
Она хмыкает, и я перевожу разговор на другую тему. Спрашиваю о занятиях, уговариваю жить и учиться, словно ничего не случилось. Она обещает прийти на следующей неделе и вешает трубку.
Весь разговор с дочерью занимает несколько минут — я все еще тащусь по Хай-стрит. Снова давлю клавишу плеера и погружаюсь в шум моря и крики дельфинов.
К возвращению домой я чувствую себя совершенно безмятежно, только слегка подташнивает.
Морская болезнь? Паркую автомобиль в нескольких метрах от семейного гаража на две машины. Он расположен отдельно от дома, с той стороны, где соседнее здание подходит не вплотную, и это еще одно любимое местечко Адама: он умирает от злости, стоит кому-то нарушить там порядок.
