Насти и Степана дан в форме диалога-пения. Они доходят до сознания, что рождены друг для друга. «И всюду страсти роковые...» Лесков любил шекспировское, общечеловеческое. Более романического сюжета не придумаешь. Чувства героев нарастают. Куда же убежишь? Человеческая природа выступает против всех условностей, но господствующая система этого не допускает. Житие Насти - мытарства, которые она проходит, жестокие личные оскорбления, с ней обращаются, как с животным, только Крылушкин относится к ней по-человечески. После всех сюжетных перипетий (побег, жулик, обокравший их и не давший паспорта, тюремный смотритель, губернатор) Лесков дает трагический и предельно реалистичный финал - Степан умирает в тюрьме, а Настя замерзает ночью в открытом поле. Лескову важно показать силу сердца и чистоту души, чистый внутренний голос двух любящих сердец, который противостоит губящей жестокой реальности.
От изображения крестьянского мира Лесков переходит к изображению доктора Крылушкина. Это другой мир. Писатель дает краткую биографию Крылушкина. Как он лечит людей? Он только разговаривает с больными - да травы им дает. Настя для него - поврежденная в душе. Крылушкин - праведник, целитель, но он на периферии повествования.
Для Лескова главное - жизнь как таковая, герои неисключительные, и здесь начинают работать все очерки с изображением крестьянского быта, уклада, крестьянской общины. Они разоблачают деревню как страшный мир полузоологического существования, прикрывающийся идеей общины. Он соперник в очерке Левитова, Помяловского, Н. Успенского. Идея Лескова в другом: нужны три праведника для градостояния. Луч света есть, писатель еще в этом не разочаровался. Настя - художник, артист в душе, но человек в ней шире артиста. Любовь - та песнь, которая поется не голосом, а всем ее существом. Это особенность женской натуры, цельной, нерастраченной души.
Ведущая тенденция у Лескова - сердце и связь с природой, которую люди теряют по глупости.
Я уже говорил, что творчество Лескова тесно связано с очерковой литературой. Он зависим от литературных тем и настроений времени. Не на «свои» темы у Лескова написано три романа («Некуда», «Обойденные», «Островитяне»). В «Леди Макбет Мценского уезда» (1865) также присутствуют черты сюжета и герои, не характерные для Лескова. В этой повести писатель снова соперничает с корифеями русской литературы. Купеческая среда, как у Островского, преступная любовь, каторга, самоубийство, как у Достоевского («Записки из мертвого дома»). Убийство - это материал газет, самой жизни. Да и название повести - почти плагиат (ср. «Гамлет Щигровского уезда» Тургенева).
«Леди Макбет Мценского уезда» - симптоматичное произведение. В основе - детектив. Помните, как у Ахматовой сказано, что поэзия вырастает из мусора:
Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда...
Так вот низменный материал, попадая в руки истинного художника, приобретает другой характер.
Лесков говорил: «Я пишу хартию - что вижу, что знаю». Но часто он пишет на основании прочитанного и пережитого в книге. У Лескова была способность перевоплощаться, создавать свой собственный мир. Он создал русскую героиню с характером леди Макбет. Сначала художник изображает тупую, животную, сонную жизнь Катерины Измайловой. Нашу леди Макбет томит скука, требующая развлечения. Любовь - подруга скуки. Третья подруга - преступление. Через преступление героиня видит возможность достичь полного счастья. И потому она непоколебима, готова идти куда угодно за этим счастьем.
Первая часть повести - любовь и преступление. Вторая часть - каторга и любовь. Каторжная часть хорошо сопрягается со страстью. Лесков снял инфернальность героинь Достоевского, Катерина Измайлова совершенно земная, но «всюду страсти роковые». Лесков находит такие выходы в искусстве, которые разоблачают жизнь.
Герой, Сергей, ищет развлечения, это тип совершенно аморального человека, ничтожного, но необыкновенно по-мещански ловкого. Он находит удовольствие в мучительстве. Здесь мы ясно видим родство с Достоевским в изображении внутреннего мира человека - психологизм. Люди на каторге очень верно изображены, хотя Лесков их не видел.
