– Мой будущий тесть… – Роган едва сдержался, чтобы не вспылить. Он выдавил из себя вежливую улыбку. – Благодарю вас, мистер Виггинс.
– Мне всегда нравилась леди Кэролайн, – добавил Виггинс.
– Мне улыбнулась большая удача. – Сложив деньги, он сунул их в карман. – Доброго дня, мистер Виггинс.
– И вам тоже, мистер Хант.
Роган прошел по деревне, останавливаясь у всех знакомых купцов и ремесленников, которым был должен. И везде повторялась одна и та же история. Герцог взял на себя труд покрыть все долги Рогана.
Когда он оказался у портного, выяснилось, что Белвингем не только оплатил старые счета Рогана, но и заранее заказал новый костюм для свадебной церемонии.
– Конечно, у меня есть ваши мерки, – весело отозвался мистер Фицхью. – Все будет готово как раз к вашей женитьбе на леди Кэролайн.
– Благодарю, – пробормотал Роган и вышел из ателье.
Он прошел по улице, кивая людям, которые выкрикивали поздравления. Черт побери, Белвингем нанял глашатая, чтобы объявить счастливую новость всей округе?
Было уже само по себе неприятно, что ему приходилось жениться по принуждению; не менее неприятным было и то, что герцог отстранил Рогана от свадебных приготовлений. Но самым возмутительным оказалось вмешательство Белвингема в личные финансовые дела Рогана – это уже не входило ни в какие рамки.
У мужчины должна быть гордость, и грубый произвол герцога приводил Рогана в ярость.
– Хант, послушайте!
Роган остановился. Изысканно одетый господин вышел из своего экипажа возле входа в гостиницу «Гончая и рог», у которой толпились люди. Черт побери, денек становился все горячее!
– Бедсли, – процедил Роган.
Лорд Бедсли смахнул дорожную пыль с рукава сюртука и бросил в сторону Рогана высокомерный холодный взгляд.
– Я слышал, что вы женитесь на дочери Белвингема.
– Да, это так.
– Мои поздравления. Леди Кэролайн и человек вашего положения… Кто бы мог подумать?
Роган оскалил зубы в улыбке.
– Это союз по любви.
– Неужели? Но тогда понятно, почему герцог устраивает все с такой поспешностью.
Роган застыл в напряжении.
– Ее отец болен, Бедсли.
– О! – Бедсли одарил его высокомерной улыбкой. – Теперь ясно, почему герцогу потребовалась особая лицензия. Но думаю, вам бы не хотелось, чтобы люди считали, будто эта спешка вызвана другими причинами.
Роган наклонился ближе.
– Нет, не хотелось бы.
Бедсли не шелохнулся, и покровительственная улыбка все еще играла на его губах.
– Хант, не желаете ли присоединиться ко мне и выпить? Я намерен обсудить с вами одно дело, касающееся лошади.
Роган не скрывал удивления.
– Я думал, что вы решили отдать ее Хадли.
– Да, решил, но теперь я собираюсь переменить решение и отослать ее к вам. Давайте все обсудим внутри.
– Хорошо. – Роган был не в силах противиться охватившему его любопытству и последовал за джентльменом.
Как удивительны перемены, думал Роган, которые происходят в жизни мужчины, решившегося на брак с правильной женщиной!
Он сидел в одиночестве за столиком, заказанным Бедсли еще час назад, и смотрел в кружку с элем, размышляя о неожиданных поворотах своей судьбы.
Бедсли хотел, чтобы он взялся объезжать весьма строптивую лошадь, купленную несколько месяцев назад в Таттерсолс, – лошадь, отосланную к Уильяму Хадли, еще одному знаменитому коннозаводчику, который, в отличие от Ханта, не имел порочащей его родословной, стоившей ему репутации. Бедсли в свое время поклялся, что никогда не будет иметь дела с Роганом.
Но теперь все изменилось, и не потому что Роган доказал свой высокий профессионализм: все изменилось за эти три дня только потому, что теперь он будет иметь прямое отношение к герцогу Белвингему.
Он отпил немного эля, надеясь избавиться от горечи. Он должен чувствовать себя счастливым. Ведь он женится не просто на наследнице большого состояния – он приобретает связи, которые самым выгодным образом скажутся на его деловых успехах. Любой другой на его месте уже угощал бы друзей.
Но вся ситуация раздражала его, как камень, застрявший н лошадиной подкове.
Он не изменился. Он-то остался тем, кем и был прежде, – человеком, обладающим теми же талантами. Один лишь факт, что он вскоре женится на леди Кэролайн, не означал, что он станет другим человеком, но все – и соседи, и партнеры – смотрели на него новыми глазами. Не потому, что он превзошел сам себя. Не потому, что он попытался возродить имя Хантов, и даже не потому, что он решительно порвал с прежней жизнью, полной кутежей и дебошей.
