К «конфетти» прибавился алый туман, дыхание перехватило. Губы сами собой начали раздвигаться в улыбке.
– Думаешь, родители тобой гордятся?
Цвета сделались нестерпимо яркими. Поскольку солнце давно спряталось за тучами и шел дождь, необыкновенно ярким стал серый цвет. Основной цвет Блэткоча. В него были выкрашены большинство домов, заборы и даже по лицам отдельных граждан кто-то словно провел валиком, как следует вымоченным в серой краске.
Джентльмен, столь непочтительно отзывавшийся об Ульрике, вдруг облизнул губы. Язык у него отчего-то был весь в крови. Он хотел еще что-то сказать, но вместо этого закашлялся. Приступ кашля перешел в хрип.
– У тебя нет друзей. Ты никому не нужен, – надсадно сипел он.
Ульрик одобрительно улыбнулся.
Господин в сером попытался встать, забыв про цепи.
– Ты до самой смерти будешь неудачником, – прохрипел он совсем уж неразборчиво.
Ульрик улыбнулся еще шире.
Джентльмен извивался в кресле, силясь разорвать цепи, а с его губ слетали красные брызги. От вида ли чужой крови, а вернее от странного снадобья, выпитого ранее, приступ кашля одолел и Ульрика. Легкие горели огнем, перед глазами все плыло, зато улыбка делалась шире некуда.
Ульрик попытался успокоиться, глубоко вдохнул, выдохнул. «Нужно представить себя в каком-нибудь тихом и спокойном месте, где можно расслабиться», – подумал он.
В аду, например.
Наконец Ульрик заметил Джен. Девушка сидела на последнем ряду в гордом одиночестве и с гаечным ключом наперевес.
Ульрик начал терять сознание.
И где этот метеорит, когда он так нужен?
* * *
Представление близилось к концу. Снятый за почасовую оплату старый театр сегодня едва смог вместить всех желающих, хотя кресла давно были убраны – для экономии места зрителям приходилось стоять. Ульрик основательно утомился, а проклятый фрак казался неудобнее обычного.
– Вы принесли книги? – спросил Ульрик.
Поднялся лес рук, в каждой зажато по учебнику, некоторые тянули газеты и журналы.
– Вот вы, сэр, – обратился Ульрик к худому высокому джентльмену, одетому в длинный плащ до пят. – Назовите учебник, любую страницу и строчку, на ваш вкус!
Прочие зрители разочарованно опустили руки и с любопытством уставились на везунчика в плаще.
– «Введение в элементарную геометрию и тригонометрию Эр Вэ Жуткуса», страница тридцать шестая, четвертая строчка сверху, – провозгласил тонким голосом каланча.
Последовавший затем монолог Ульрика кишел формулами и определениями, что более всего напоминали заклинания по вызову чертей.
Каланча меж тем одобрительно кивнул, кажется, прекрасно во всем разобравшись. Грянули аплодисменты.
– Последнее представление вечера! – объявил Ульрик и вытащил револьвер. – Смертельный номер! Слабонервным лучше удалиться!
В левой руке Ульрика мелькнула карта – червонный туз.
– Прошу бесстрашного человека из зала подняться ко мне!
Между ног зрителей пролез мальчишка и проворно вскарабкался на сцену. «Бесстрашный человек» раскланялся, заслужив овации.
– Как вас зовут, сэр? – спросил Ульрик.
– Дикки.
– Вот что, Дикки, держи карту. Теперь иди к краю сцены, а после закрой глаза и ничего не бойся.
– Слишком близко! – крикнул кто-то. – Так и моя жена сумеет!
– Пусть отойдет подальше!
– Верно!
Ульрик развел руками.
– Желание публики для меня закон. Дикки, друг мой, выйди за кулисы, открой гримерку – вот ключ, сядь в мое кресло, а карту подними так, чтобы барометр на стене был прямо напротив нее. Знаешь, что такое барометр? Отлично! – Ульрик повернулся к толпе. – Так достаточно далеко?
– Вздор!
– Нас не купишь!
– Прохиндей!
Метко брошенное яблоко грозило стукнуть Ульрика в лоб, но в последнюю секунду он ловко поймал плод.
– Моя публика всегда готова меня поддержать, – Ульрик отвесил зрителям глубокий поклон. – Но будет честно, если я немного разомнусь. Прошу на сцену моего ассистента Гарольда!
Из-за кулис вышел хромой человек с забинтованной головой и рукой на перевязи. Взрыв хохота. Ульрик положил яблоко на голову ассистента и отошел на десять шагов. Повернулся. Щелкнул пальцами, и на ладони вспыхнули золотые буквы. Ульрик высоко поднял руку, чтобы всем было видно, какая у него печать.
