Трудная фронтовая обстановка все сильнее сплачивала наш командный и политический состав с рядовыми бойцами. Придешь, например, на командный пункт 152 й стрелковой дивизии, спросишь:
— Где бригадный комиссар Рязанов?
В ответ чаще всего услышишь:
— Вместе с комдивом на передовой.
Большую часть времени проводили в войсках пришедший в отдел политпропаганды армии батальонный комиссар И. И. Панченко, замполит 480-го стрелкового полка Н. В. Ляпунов, ставший к тому времени старшим батальонным комиссаром, да и другие политработники. Этого требовала боевая обстановка. Смоленское сражение полно примеров, свидетельствующих о том, что в самую тяжелую минуту на самых трудных участках политработники личным примером увлекали бойцов в атаку.
Скажем, тот же Иван Иванович Панченко. О его сметке и отваге в бою сослуживцы неизменно отзывались с восхищением. Впоследствии он стал комиссаром 1-й танковой дивизии, вошедшей в состав 16-й армии. Погиб Панченко, когда, заменив вышедшего из строя командира, повел в атаку танкистов, Смертью храбрых пали наши славные боевые друзья батальонный комиссар С. И. Поскребышев, старший политрук А. И. Батманов. Только за несколько дней ожесточенных схваток мы потеряли 108 политработников. Многие из них наверняка знали, что идут на почти верную смерть, — так складывались тогда обстоятельства, знали, однако, не колеблясь, принимали с фашистами неравный бой.
Следуя примеру командиров и политработников, коммунистов, красноармейцы проявляли невиданную стойкость, неслыханное бесстрашие. Не случайно гитлеровский генерал Гальдер сетовал на то, что русские сражаются с фанатическим упорством. Об этом же в подобранном нашими воинами письме писал своим родным и убитый под Смоленском обер-лейтенант родом из Потсдама: «Русские будут стоять там, где их поставили, пока не упадут…»
В беседах с бойцами, в дивизионных газетах и боевых листках мы настойчиво поднимали, как принято выражаться, на щит славы мужество и отвагу воинов. И в то же время предостерегали от неоправданного риска, от бездумной храбрости, снова и снова напоминали, что пуля любит не-расчетливых людей. Чтобы не быть голословными (анализ показал, что имелись у нас потери и неоправданные), называли имена тех, кто и сам погибал бессмысленно, и своему подразделению никакой пользы не приносил. Да, добрый пример всегда находят последователей, но, что греха таить, и дурной пример бывает заразителен. Иные командиры и политработники, по меткому выражению Лестева, без ума сунув голову черту в зубы, на то же подталкивали и своих подчиненных. Помню, одернул я одного такого храбреца, а он в ответ:
— Простите, товарищ бригадный комиссар, вы что же, требуете, чтобы я отсиживался в укромном местечке, уклонялся от боя? Могу же я распорядиться своей жизнью?
— Можете, во при этом знайте, что ваша жизнь принадлежит прежде всего партии, народу, нашей армии и вы не имеете права погибать безрассудно. Уж если умирать, то так, чтобы за вашу гибель враг заплатил втридорога.
Этот разговор я привел в беседе с политсоставом частей армии о героизме и безрассудстве, мужестве и трусости. Получился очень откровенный и, надеюсь, полезный разговор. Заключая его, член Военного совета дивизионный комиссар Лобачев сказал:
— Мы должны думать не только о сегодняшних делах, но и о грядущих боях, А впереди нас ждут нелегкие испытания. Нам нужно беречь наши силы, наши кадры. Если противник выбьет командиров и политработников, то кто же доведет до победы красноармейцев? Вот о чем мы должны всегда помнить!
Много у нас было неотложных забот. И все они подчинялись одному: помочь личному составу быстрее отрешиться от благодушия мирного времени — ведь с начала войны не прошло и месяца и не вес люди в полной мере представляли нависшую над Родиной величайшую опасность. Нужно было воспитать у воинов ту ненависть к врагу, которая рождает непреклонную стойкость, умножает силу, а в конечном счете способствует победе.
— Все так, без ненависти серьезного врага не одолеть, — согласился генерал Лукин, когда я поделился с ним своими соображениями относительно этой стороны воспитательной работы. — Только ничего сами, Константин Леонтьевич, не выдумывайте и не отвлеченными разговорами прививайте ее бойцам, ненависть-то, а показывайте предметно. Оно и доходчивее будет, и нагляднее. Предметности же и наглядности, к нашему великому несчастью, ох как много…
