— Ну? — снова протянул он лениво.
— Да че ну-то? — возмутился подобным обхождением Борик. — Нукаешь, как корова. Был он тут, нет?
— Ну? — Охранник уставился на Борика тяжелым взглядом.
— Ты вообще разговаривать-то умеешь? Или, кроме «ну», других слов не знаешь?
— Ну, был, — с прежней ленью в голосе ответил охранник. — Уехал.
— Когда? — вскинулся Паня.
— Ну, вчера. Утром.
— А телок с собой забрал?
Охранник снова цыкнул зубом, что, по всей видимости, должно было означать отрицание.
— Тут оставил.
— Слушай, а можно с ними поговорить? — с надеждой спросил Паня. — Нам бы только узнать, куда он поехал. Мы компенсируем, командир.
— Не, — мотнул тот головой. — Пропуска на вас нет.
Борик полез в карман, вытащил стодолларовую купюру.
— Такой пропуск сойдет?
Охранник снова цыкнул зубом.
— Вот ваш шеф приедет, тогда и поговорите. Мы без разрешения хозяев посторонних на территорию не пускаем.
— Твою мать!.. — процедил Борик. — Слышь, командир, а давай я тебе два стольника дам, а ты сходи, коз этих позови. Мы даже заезжать не будем, здесь с ними вопрос перетрем.
Охранник пару минут изучающе смотрел на Борика, потом сплюнул на асфальт и неожиданно ясно сказал:
— Да пошел ты на хрен со своими стольниками! — повернулся и направился к шлагбауму.
— Че ты сказал, баран? — вскинулся Борик. — Да я тебе глаз на жопу натяну, обсос цепной!
— Тихо! — вдруг резко скомандовал Паня.
— Да я его урою, козла! — продолжал разоряться Борик.
Паня резко врубил задний ход и дал по газам. Борик ткнулся в лобовое стекло, ойкнул, откинулся на сиденье, потирая ушибленный лоб.
— Ты чего? — изумленно спросил он.
— Ничего, — ответил тот. — Хорош орать. Лучше в зеркало посмотри.
— В какое?
— В любое, — процедил Паня. — Тачку сзади видишь?
Борик глянул в зеркальце заднего вида и аж рот приоткрыл от изумления. По подъездной дорожке катил… черный «Мерседес» с синей мигалкой на крыше. Тот самый, «шестисотый», принадлежащий Владимиру Андреевичу Козельцеву.
— Вот так, — проговорил негромко Паня. — За секретаршами приехал.
— И чего делать будем?
— Не суетись, — быстро сказал Паня, доставая из-под «торпеды» пистолет и перекладывая его в карман легкой куртки. — Сдадим назад, остановимся метрах в двадцати от поворота. Только встать надо так, чтобы от КПП нас видно не было. Подождем его там.
«Ниссан» принял чуть в сторону, пропуская «шестисотый», затем развернулся и поехал к трассе. Не доезжая до поворота, джип встал на обочине.
* * *
Звонок застал Алексея Алексеевича у аэрофлотовских касс, где он покупал билеты на рейс до Рима. Вообще Григорьев не любил летать самолетами Аэрофлота, но сия авиакомпания куда предпочтительнее, если нужно исчезнуть. Такого бардака, как в Аэрофлоте, нет ни в одной другой авиакомпании мира.
Алексей Алексеевич раскрыл мобильник. Звонил Петя Савинков. Был он возбужден до крайности.
— Леша, — причитал Петя, — слушай, срочно нужно шесть с половиной «лимонов» долларов.
— Ну? — спросил Алексей Алексеевич. — А я-то тут при чем?
— Ты говорил, что у тебя есть человек, который покупает картины. — Голос Савинкова дрожал от возбуждения. — Срочно нужно очень большому человеку. Заработаем конкретно, а? Я ему назвал посреднические — пять процентов.
Алексей Алексеевич хмыкнул. Если Петя Савинков говорил «пять», значит, запросил вдвое больше.
— Погоди, — сказал он, занял очередь, напомнил о себе тому, кто «за» и кто «перед», и вышел на стоянку перед зданием аэровокзала. Здесь тоже тусовался народ, поэтому Алексей Алексеевич отошел на угол, где никого не было. — Докладывай информативно. Что за человек, когда надо?
— Понимаешь, он светиться не хочет… Считай, что мне надо. Сегодня. Максимум через два часа. На пару дней. Верну с процентами, само собой.
— Тебе не дам, Петя. Без залога? И речи быть не может. Верни «Данаю» — получишь деньги. Будем считать, что я вношу денежное обеспечение твоим голландцам. Не вернешь деньги — потеряешь полотна. По-моему, справедливо. Либо назови клиента.
Петя подумал. С одной стороны, называя клиента, он рисковал посредническими процентами. С другой — не хотел отдавать «Данаю» и не очень привык доверять людям.
