— Ладно. Позвоню завтра, — сказала Катя, допивая чай. — Сегодня поздновато уже. Ты, кстати, давай быстренько умываться, чистить зубы и в постель…
В этот момент вдруг зазвонил телефон. Катя даже подпрыгнула от неожиданности. Настена тоже.
— Оп-па, — произнесла дочь и посмотрела на Катю. — Это к тебе, что ли?
— Понятно, что ко мне, — нахмурилась Катя. Она почувствовала легкое раздражение. Сняла трубку. — Да?
— Кать. — Лемехов. Ну а кто еще может звонить в такой час? Кому не спится в ночь глухую? — Мне прослушка только что рапортнула. Знаешь, кому наш «крошечный друг» звонил?
— Нет, конечно. Откуда. И кому?
— Смольному.
Ощущение у Кати было такое, словно она в темноте налетела на стену.
— Куда? В СИЗО?
— В какой СИЗО? Он здесь, в городе. А помог ему выйти Владимир Андреевич Козельцев.
— Это точно?
— Со слов Мало-младшего, — ответил Лемех.
— Номер телефона сняли?
— Смеешься? Тут тебе не столица. С мобил номера снимать технической возможности нет.
— Антон, утром свяжись с прокуратурой, выясни, на каком основании был выпущен Смольный.
— Хорошо. Извини, что побеспокоил.
— Ничего. — Катя вздохнула. Вот только такой «доброй» новости ей на сон грядущий и не хватало. Теперь уснет со спокойной душой. Война в городе назревает. — Все нормально.
— Ты как? В порядке?
— В порядке, Антон. В порядке.
— Ну ладно. Тогда до завтра?
— Давай. — Катя повесила трубку.
— Кто это был? — без большого интереса осведомилась Настена.
— Тебе-то какая разница?
— Просто так спросила. — Настена дернула худым плечом. — Для поддержания разговора.
— Спать иди. Для поддержания…
Настена кивнула на телевизор.
— Сейчас, кино только досмотрю.
— Во сне досмотришь. Вперед.
— Ну, ма… х. — Настюх, не выводи. Я сегодня очень устала.
Настена вздохнула тяжело, словно бы говоря: «Вот она, тяжкая детская доля», кивнула и пошла в спальню-детскую-кабинет. Пошуршала там одеялом.
— Спокойной ночи, — донеслось из спальни.
— Спокойной ночи, — ответила Катя.
* * *
Оторваться от «хвоста» не составило большого труда. Достаточно было утопить педаль газа на трассе. «Шестерка» — машина неплохая, скрытная. Вести на такой слежку в городе — милое дело. Но, даже будучи оснащенной форсированным движком, она не может тягаться с «БМВ» в скорости.
Глядя, как фары «жигуля» безнадежно тают во тьме ночного шоссе, Дима печально покачал головой.
— Надо будет им пару приличных тачек подарить, что ли? — пробормотал он. — В качестве спонсорской помощи…
К полуночи Дима остановил «БМВ» на парковке комплекса «Царь-град», принадлежащего другу и коллеге отца, авторитету с погонялом Манила.
Дима прошел через широкий холл, свернул направо и оказался в ресторанном зале. Здесь уже ждали Алексей Алексеевич Григорьев и Мало-старший, выбравшийся на этот вечер в Москву. Дима занял свободное место.
— Как все прошло? — спросил Вячеслав Аркадьевич.
— Смольный в городе. — Дима огляделся. — Козельцев его вытащил.
— Ты уверен?
— Что Смольный на воле? Уверен.
— Что это сделал Козельцев.
— Тоже уверен. Если бы бригада Смольного могла воспользоваться своими завязками, она бы ими воспользовалась давным-давно, а не выжидала бы год. Судя по тому, как Юань вел себя на стрелке, Смольный нацелился на серьезный разбор.
— А где сейчас Юань?
— В УВД сидит.
— А тебя выпустили? — нахмурился Вячеслав Аркадьевич.
— Выпустили, — подтвердил Дима.
— Значит, прослушку навесили.
— Я знаю, — кивнул Дима. — В мобиле. Больше они ни к чему не прикасались.
— Где твой телефон?
— В машине остался.
— Это хорошо. — Вячеслав Аркадьевич подумал. — Уладить проблему со Смольным можно. Мои люди его найдут.
— Не годится. — Дима покачал головой. — Если со Смольным что-нибудь случится, Козельцев сразу уйдет в тень. Он сообразит, что Смольный — наших рук дело, испугается и сдаст меня.
Алексей Алексеевич кивнул:
— Вполне допускаю подобную возможность. Владимир Андреевич постарается разом обрубить все хвосты. Это в его характере.
— Либо мы сумеем с минимальным разрывом во времени нейтрализовать их обоих, либо проиграем, — заметил Дима.
— Добраться до Козельцева впрямую невозможно, — покачал головой Григорьев.
— А если мы не доберемся до Смольного, рано или поздно он доберется до нас, — задумчиво сказал Вячеслав Аркадьевич. — По-любому нам вилы выкатываются.
