(…)
Пусть же, однако, умру я и буду засыпан землею,
Раньше, чем громкий услышу твой вопль и позор твой увижу!
Печальное пожелание Гектора сбудется всего лишь через несколько дней. Но в день его прощания с Андромахой судьба готовила ему единоборство, которое завершилось не просто бескровно, но и радостно для обеих сражающихся сторон. Выполняя волю богов, Гектор предложил поединок любому ахейцу, который посмеет принять его вызов. Храбрейшие ахейские вожди бросили жребий, и честь сразиться с Гектором выпала Аяксу Теламониду. Бой двух героев длился дотемна, они оказались достойными противниками, и, когда вестники предложили им прекратить сражение ввиду наступающей ночи, бойцы обменялись дарами в знак взаимного уважения. Гектор отдал Аяксу свой «меч среброгвоздный вместе с ножнами и вместе с ремнем вырезным перевесным». А его противник подарил Гектору «свой блистающий пурпуром пояс».
В ту ночь мудрый Нестор выступил в собрании ахейцев со следующим предложением:
Нужно, чтоб утром с зарей ахейцы войну прекратили,
Сами ж, собравшись, сюда мы свезем на волах и на мулах
Трупы убитых с равнины, и все предадим их сожженью
Невдалеке от судов, чтобы кости отцовские детям
Каждый с собою привез, возвращаясь в отчизну родную.
Холм над костром мы насыплем могильный, один на равнине,
Общий для всех. И вплотную к нему без задержки построим
Стену высокую, — нам и самим, и судам в оборону.
В этой стене мы устроим ворота, сплоченные крепко.
Чтобы проехать чрез эти ворота могли колесницы,
Выроем ров за стеною снаружи большой и глубокий;
Он, обегая кругом, колесницы задержит и пеших,
Если когда-либо войско надменных троянцев нагрянет.
В том, что касается похорон, это предложение наводит на мысль о некрополе, найденном археологами возле бухты Бесика. Правда, идея Нестора о перевозе останков на родину в жизнь, видимо, не воплотилась. Что же касается конструкции стены, то она, как мы уже говорили, напоминала стену, которая окружала Нижний город Трои. Позднее Гомер упомянет, что она была выстроена из камней и бревен.
В акрополе Трои тоже проходило собрание, причем значительно более бурное. Антенор упрекнул сограждан в нарушении клятв и предложил выдать Елену законному мужу. Но Парис заявил:
Вот что хочу я троянцам сказать, укротителям коней:
Прямо я всем заявляю: супруги моей не отдам я!
Все же богатства, какие привез я из Аргоса в дом наш, —
Их я согласен отдать, и своих к ним прибавить сокровищ.
Приам, видимо, уже не контролировал ситуацию и не мог усмирить своего зарвавшегося сына. Единственное, что он смог сделать, это отправить гонца к Агамемнону и передать тому предложение о выдаче сокровищ, но без Елены. Кроме того, он просил врагов о перемирии, чтобы похоронить погибших. Первое предложение ахейцы с негодованием отвергли. Что же касается временного перемирия для похорон, договоренность о нем была достигнута. И на следующий день обе враждебные армии собирали на поле боя своих мертвецов, укладывали их на повозки и свозили деревья из леса для погребальных костров. Троянцы свершали похоронные обряды в молчании — «громко плакать Приам запретил». А еще через день ахейцы, воздвигнув для своих покойников один общий могильный холм, окружили свой лагерь рвом и стеной, как советовал старец Нестор.
Строительные работы были закончены за один день. В тот же вечер в ахейский лагерь прибыла на продажу большая партия вина. Видимо, торговый порт в заливе Бесика, который верно служил троянцам на протяжении полутора тысяч лет, продолжал свою работу и в дни войны, обслуживая завоевателей.
На следующий день на Олимпе Зевс объявил, что под угрозой строгой кары запрещает богам оказывать помощь враждующим армиям. Потом он отправился на Иду и, воссев на Гаргарской вершине, взял золотые весы и бросил на них два жребия смерти — «жребий троян конеборных и меднодоспешных ахейцев». Жребий ахейцев опустился до земли, а «участь троянцев наверх поднялась до широкого неба». Это вполне соответствовало намерениям Зевса, обещавшего Фетиде, что ахейцы потерпят поражение и пожалеют о той обиде, которую они нанесли Ахиллесу.
