Изо ржи со свистом и воплями выскочило с дюжину низкорослых волосатых существ внешне похожих на гоблинов, но куда лучше вооруженных. Паладин сорвал с пояса дубинку и отшвырнул первого кинувшегося на него монстра, а потом мохнатая вонючая волна захлестнула его...
Уна вскочила с постели и, подхватывая лук и связку копий, ринулась к двери. Темная волна волосатых тварей с визгом и воплями накатывала на паладина, чтобы вздымаясь, точно грозовой вал, отхлынуть, разбрызгивая темными каплями, которые больше не поднимутся с земли, и снова, собравшись, не выжидая, не давая преимущества - напасть на Искандера. На этих хватило бы и стрел, так что с размаху воткнув в землю у порога связку копий, Уна подняла лук, выхватывая из колчана первую стрелу.
Красно-черное оперение задрожало в груди пронзенного врага, споткнувшегося в беге; ручки с занесенным топориком нелепо дернулись, а сам волосатый недомерок рухнул на землю. Товарищи убитого замерли на миг, уставившись на тонкую белую стрелу, обернулись, и злобно вереща, кинулись на нового противника, предоставив второй половине отряда, обложившей Искандера, вершить свою часть работы. Амазонка била не останавливаясь: стрелы пели в ночном воздухе, впиваясь, жаля мохнатые шкурки, пронзали навылет, и останавливали в прыжке, в то время как под ударами палицы святого человека, вторая часть отряда терпела свое поражение...
... Все кончилось очень быстро. Искандер последним рваным движением отшвырнул вцепившуюся в его ногу мохнатую тушку и обернулся к Уне. Она впервые увидела тень улыбки на его лице.
- Ты очень хорошо стреляешь. Без тебя мне пришлось бы драться дольше.
Он не поблагодарил ее за помощь. И не осенил себя крестным знамением, как иногда делали его собратья-паладины на глазах у Уны. Вместо этого он вытащил из-за пояса нож и занялся весьма неожиданным для него делом. А именно - один за другим обыскивал косматые дурно пахнувшие трупы и время от времени срезал маленькие мешочки, висевшие на их поясах, либо шеях и скидывал их в одну кучку. Закончив с этим, он подсел к кучке и занялся мешочками. Достав свой, больший, он ссыпал осколки драгоценных камней, медные и серебряные гроши и тщательно паковал их в свой кошель. Уна не видела своего лица, но готова была поклясться, что глаза у нее вылезли едва не на затылок.
- Ты не брезгуешь... - начала было девушка, замявшись и оборвав себя на полуслове. - Я бы не решилась обирать этих вонючек, - амазонка двинулась меж тел, выдергивая стрелы, и держа их в руке, чтобы потом, позже, очистив от крови и плоти существ, вернуть в колчан. Собрав стрелы, девушка вернулась к сидящему на земле паладину, окончившему подсчет добычи. Присев рядом, и по очереди вонзая наконечники стрел в мягкую землю, чтобы очистить их, Уна посмотрела в лицо спутника. - Думаю, теперь мы сможем немного отдохнуть? Ложись и спи, я посторожу первую часть ночи, - предложила девушка.
Тот усмехнулся, не поворачивая головы.
- Брезгливость от излишней гордыни. А паладину тоже нужно есть. Обет запрещает брать деньги от людей. Откуда же еще мне их брать?
Он вдруг как-то сник, точно на него сразу навалилась усталость.
- Иди, спи, - едва слышно пробормотал он. - Я почую, если будут враги. Завтра... завтра придется идти через болота. Там много нечисти. Нужно быть свежей и бодрой. Тяжело будет биться с ней и следить, чтобы ничего не случилось с тобой.
- Не случилось со мной? - Уна едва не задохнулась от гнева. - Святой человек, я полна сил! И давно уже не девочка, чтобы слушать чьи-то указания!
Амазонка действительно рассердилась: в странствиях она полагалась исключительно на себя, и привыкла защищать пользующегося её услугами спутника ценой даже собственной жизни. Но паладин, похоже, не был знаком с воительницами из-за моря, иначе бы не стал настаивать.
- Ты воевал дважды за сегодня, и нуждаешься в отдыхе. Ложись и спи, я посторожу, и смогу услыхать, если что-то будет не так, или придут желающие позариться на наши жизни. Я уважаю тебя, Искандер, и буду делать все, чтобы оберечь. Но теперь не желаю спорить. Ты спишь первым, я сторожу.
