— Конечно, заслужил. — Тон управляющего был очень мрачным. — Он ударил ее хлыстом, потому что она не хотела стоять смирно.
Все пришли в возбуждение. Кейн понял, что ему необходимо вмешаться, взять ситуацию под свой контроль и проучить этого идиота, чтобы навсегда запомнил, как следует обращаться с лошадьми. Но Кейн вовремя взял себя в руки. Это ведь не его конюшня. Не ему следует преподать урок жестокому работнику, тем не менее он еще успеет вмешаться, если очередной урок не пойдет тому на пользу.
Работник с трудом поднялся. Кейн понял, что кобыла лягнула его в бедро. Ему еще повезло, что удар пришелся не в колено.
— Хлыст на то и нужен, чтобы животные знали свое место, — внезапно произнес горе-конюший.
Да, завтра он явно останется без работы.
Пресли выступила вперед.
— Здесь мы редко используем хлысты. Только для тренировок и скачек, но уж никак не для наказания. Хлыст на нашей конюшне можно найти только в помещении для хранения сбруй, но не в стойлах.
О, она очень умна. Даже Кейн не сразу понял, к чему она клонила.
— Я отказываюсь работать с людьми, которым не могу доверять. Ребята, проводите его к машине, пожалуйста. — Она некоторое время пристально разглядывала мужчину, практически вынуждая его сказать еще что-нибудь.
Кейн внутренне аплодировал ей.
— Ты можешь приехать завтра, забрать свои вещи и получить расчет. Иди сразу к Беннету, он сделает все, что потребуется.
Очевидно, сказанное Пресли не понравилось бывшему сотруднику, потому что он сделал шаг в ее сторону. Ближе, правда, подойти не успел. Кейн бросился вперед и встал у него на пути, скрестив руки на груди и демонстрируя мускулы, — результат многолетней тяжелой работы. Он пристально смотрел в лицо работнику. А тот как-то сразу растерял весь задор и обмяк. Беннет кивнул своим помощникам, и они повели бывшего коллегу в направлении выхода.
За несколько минут конфликт был улажен, и Пресли поблагодарила Беннета за то, что вмешался и не допустил, чтобы ситуация вышла из-под контроля.
— Было бы лучше, если бы ничего подобного не случилось вовсе, — покачал головой управляющий.
— Я очень ясно озвучила мои принципы обращения с животными сегодня утром, — заявила Пресли. — Но не все их разделяют.
Беннет кивнул, пожал руку Кейну и повернулся к стойлу:
— Я проверю, что с кобылой, и успокою ее.
Пресли тяжело вздохнула. И Кейн понял, насколько тяжело ей дался конфликт с работником.
— Я горжусь, что ты не отступила от собственных слов, — восхитился он.
Она бросила в его сторону удивленный взгляд и пожала плечами.
— Это не первый случай на конюшне и, вероятно, не последний. Но все равно, это позор для нас.
— А этот властный взгляд у тебя появляется сам по себе, или ты годами тренировалась?
Ее усмешка вышла дерзкой и сексуальной.
— Ты не можешь этого знать, Кейн, но я тебе скажу. Когда растешь в окружении мужчин и не можешь за себя постоять, с тобой никто не станет считаться. Поэтому мне пришлось научиться необходимым вещам.
— Я уверен, что твой отец очень бы тобой гордился.
Ее улыбка мгновенно потухла.
— Сейчас ты первый раз ошибся насчет меня, Кейн.
Пресли, напряженно глядя в зеркало заднего вида, пыталась накрасить губы, не размазав при этом помаду по лицу. Зачем сегодня это делала, она и сама толком не понимала. В последнее время она обходилась исключительно гигиенической помадой. Но сегодняшним вечером ей захотелось выглядеть лучше, чем обычно.
Возвращаясь к событиям прошедшего дня, Пресли вновь начинала волноваться. Она наговорила Кейну слишком много и открылась больше, чем следовало. Она никогда не говорила другим людям, что ее отец разочаровался в ней. А отец никогда не демонстрировал этого на публике. Только наедине с дочерью. Он мог позволить себе рассуждать о том, что женщине пристало носить платья, а не брюки, проводить больше времени в загородном клубе, а не на конюшне. Он, несомненно, гордился деловыми достижениями Пресли, но при этом горько сожалел, что она отказывалась быть женственной. А еще он никогда не позволял ей принимать окончательные решения по вопросам бизнеса, несмотря на ее диплом и богатый опыт.
