Олег вяло шевельнул губами. Нечто мокрое вроде холодной глины попало в рот, с усилием глотнул. Комок начал опускаться по горлу, лишь тогда Олег сообразил, что Таргитай совал мякиш плохо пропеченного хлеба.
— А Мраку? — шепнул он.
— Уже… — ответил Таргитай тихо.
— Откуда? — спросил Олег.
Таргитай не ответил, спал с открытым ртом. Когда наступило утро, так считал Олег, Мардух появился позже обычного, довольно потер руки:
— Завтра начнем. Вы как раз созрели! Честно говоря, держались удивительно долго.
— Мы продержимся долго, — ответил Мрак едва слышно. — Мы еще спляшем на твоей могиле, чучело.
— Удивительная сила духа! — воскликнул Мардух довольно. — Нет, начнем послезавтра. Дозреете лучше.
Когда дверь захлопнулась, Олег подполз к Таргитаю, чувствуя, как уходят последние силы, прошептал:
— Откуда хлеб?
Таргитай удивленно распахнул глаза — чистые, невинные:
— А разве это не ты наколдовал?.. Я только видел, как чья-то рука положила в темноте возле меня.
Олег пробормотал в замешательстве:
— Не помню. Может быть, я о чем-то задумался.
— Да, о Великом, — согласился Таргитай почтительно. — И Вечной Истине? Ты мысли, мысли. Не отвлекайся!
На восьмые сутки Таргитай снова поделился невесть откуда взявшимся хлебом. У Олега возникли подозрения насчет стража, который слушал тоскливые песни Таргитая, но помалкивал.
Они с Мраком шептались в углу, строили планы побега, а Таргитай доковылял, держась за стену, к окну, жадно смотрел в окно. Иногда синее небо прочерчивали черные стрелы — вороны летали поодаль, к башне мага приблизиться не решались.
Мрак страдал больше всех, сильное тело требовало еды, он иссох и казался живым скелетом. Кожа плотно обтянула череп, ребра выпирали. Дышал часто, с хрипами, дрожал в ознобе. Его, как и Олега с Таргитаем, терзали сильные головные боли.
Когда позади щелкнуло, они сразу не поняли, в чем дело. Заскрипело, в темницу ворвался свежий прохладный воздух. Массивная плита в монолитной с виду стене медленно ползла вверх, исчезая в щели.
— Что за новая ловушка? — спросил Мрак озадаченно.
— Это я открыл, — сообщил Таргитай слабым голосом. — Пойдем или малость полежим?
Мрак поднялся, ухватился за стену. В широком проеме во всю ширь зияло синее небо. Таргитай стоял почти у края, но с места не двигался.
— Как ты открыл? — спросил Олег сипло.
Таргитай ответил замирающим голоском:
— Как Мардух и подсказал… Опустил вон ту плиту.
Олег и Мрак одновременно повернули головы, едва не попадали от слабости. На плите сидел крупный ворон, деловито долбил крепким клювом темную корочку. У Мрака навернулись слюни, он сжал кулак.
— Дурак! Сами мрем с голоду, а он ворон кормит.
Олег поспешно перехватил кулак на полдороге.
— Мрак, благодаря этой дурости… которую даже я не мог предположить, у нас появилась возможность — малая, дохленькая…
Мрак, шатаясь как пьяный, двинулся к зияющему проему. Таргитай опасливо выглянул.
— Это не дверь, а окно! Мы выпадем… Правда, Олег могет птахой…
Мрак исчез в проеме, словно выпал в самом деле. Таргитай свесил голову за край. Мрак висел под ним, ухватившись костлявыми пальцами, непривычно тонкими, ноги упирались в крутой выступ. Дальше камень обрывался, словно там была ниша. Мрак медленно сползал, цепляясь за выступы.
— А вдруг там темница еще хуже? — предположил Таргитай.
— Освободим Лиску, — сказал Олег сдавленным голосом.
— А дверь вороны откроют, — добавил Мрак сквозь зубы.
Он сполз в нишу, исчез. Олег торопливо полез за ним. Таргитай пощупал дудочку, вздохнул и заспешил следом.
Мрак уже стоял в нише. За толстой металлической решеткой была, как угадал Таргитай, другая темница. Глаза Мрака были плотно закрыты, мощная грудь вздымалась так часто, что выпирающие под кожей ребра были похожи на крылья огромной летучей мыши. Олег опустился на карниз, чувствуя, что спуск отнял последние силы.
— Что дальше?
— Ты волхв, — ответил Мрак таким же измученным хрипом. — Тебе отпирать.
— Прутья не из магии, из бронзы.
Мрак всхрапнул как засыпающий конь, ухватился за прутья. Толкнув Олега, в нишу скакнул Таргитай. Его глаза округлились.
— Нам ни в жисть… Даже когда были здоровые как лоси.
