И я поспешил прочь от речной косы; больше во мне не было прежней раздвоенности, и я уже не чувствовал себя загнанным в угол.
Я вернулся на покрытый валунами склон и, прячась, перебегая от одного камня к другому, пустился за черными меченосцами. Я опасался, что у них где-нибудь стоят наготове лошади, и тогда мне их не догнать.
И еще одна мысль подстегивала меня. Хотя фасы ушли, они были раздражены и, если бы повернули назад за победителями, то оказались бы у меня в тылу. Поэтому, прячась за валунами, я осматривал окрестность не только впереди, но и позади себя.
Вскоре я увидел вдалеке черные фигуры. Теперь их было четверо; впереди шел тот, что нес Орсию. Его ноша по-прежнему казалась безвольным безжизненным телом. Но я понимал, раз они продолжают тащить ее, значит, Орсия жива.
Я вспомнил о виденных недавно огненных посохах. Против такого оружия я со своим мечом был бессилен и пожалел, что при мне нет самострела. Хотя с таким же успехом я мог бы пожалеть о том, что со мной нет вооруженного самострелами отряда!
Лошадей нигде не было видно. Но может быть, пятый меченосец ушел за ними вперед?
Достигнув длинного каменного выступа, я что было духу пробежал до его конца и, выглянув, увидел, что оказался на одной линии с черными фигурами внизу. Они остановились. Главный с жестоким равнодушием сбросил Орсию на землю. Она лежала без всяких признаков жизни; меченосцы расположились поодаль и чего-то ждали.
День был серый, сумрачный. Я мог бы укрыться в зарослях на противоположном берегу, но чтобы добраться до них незамеченными, мне пришлось бы вернуться немного назад и перейти через речку выше по течению. Я колебался, боясь потерять меченосцев из виду: пятый мог в любой момент привести лошадей.
Четверо… Вооруженный мечом, я мог сразиться с ними только в рукопашной схватке, но численный перевес врага был слишком велик, и в случае моего поражения мало было бы пользы и для Орсии, и для Каттеи.
И все-таки река притягивала меня. Я заметил, что глубина здесь больше. Если бы Орсия пришла в себя, она могла бы уйти под воду и спастись. В отличие от врага для нее вода — родная стихия, и в реке Орсия имела бы преимущество.
Надо было срочно что-то предпринять. Один из меченосцев раскрыл походный мешок и раздал остальным паек. Я снял с плеча свой мешок. Сверху лежал плащ — изумрудно-зеленый, какие носят в Долине, он резко выделялся на фоне серо-бурых камней. Я вытащил его и посмотрел вверх на усеянный каменными глыбами склон. Может ли человек быть одновременно в двух местах?
Я свернул плащ, засунул за пазуху и полез вверх, собираясь пристроить его между двух глыб. Дул ветер, но сейчас это было мне на руку. Мечом я нарубил с куста веток и, застегнув плащ, туго набил его ветками; издалека это вполне могло сойти за человеческую фигуру. Я быстро сплел из травы подобие веревки и одним кондом обвязал получившееся чучело. Толкая и подтягивая его, я прополз вверх по склону и высунул чучело между двух камней. Только выдержит ли веревка?
Сползая вниз, я тянул за собой веревку и боялся что в любой момент она может порваться, но, к счастью, этого не произошло. Я оценил на глаз расстояние до Орсии. Будь у меня веревка попрочнее и окажись под рукой еще что-нибудь, мои шансы, наверное, значительно возросли бы. Однако приходилось довольствоваться малым.
Вдохнув побольше воздуха, я издал особый гортанный крик — с тех пор, как я получил увечье, у меня ни разу не было случая поупражняться в этом умении — звук раздался не из того места, где я находился, а со стороны набитого ветками чучела. Получилось! Я не разучился перебрасывать голос! Я снова издал тот же крик, и результат оказался даже лучше, чем я ожидал: эхо усилило звук, вторя ему с разных сторон, словно кричал не один, а несколько человек. Я дернул за травяную веревку, она порвалась, и освободившийся конец перелетел по воздуху ко мне. Все же этого рывка оказалось достаточно; чучело наклонилось, опрокинулось и исчезло между камней. Я посмотрел вниз.
Черные воины вскочили, выхватив мечи и вглядываясь в то место, где исчезло чучело. Потом главный и еще один бросились вверх по склону. Двое оставшихся внизу подошли друг к другу, не отрывая взгляда от скал.