Трое против Колдовского Мира

У меня нет дара слагать песни. Я не чета сулькарским бардам, чьи баллады так вдохновляют морских волков на подвиги. Недостает мне и терпения, чтобы следить за тем, как я использую слова. Я вовсе не красноречив. Но если человеку случается пережить невероятные события, в нем рано или поздно пробуждается желание поведать о них — пусть и не складно — своим потомкам, дабы те знали, на что способны были предки, и в этом знании черпали бы силы для себя.

Итак, я начинаю повествование о трех уроженцах Эсткарпа, вступивших в борьбу с теми, кто правил их страной. Они отважились на это, чтобы освободить древнюю расу от заклятия, наложенного на нее тысячу лет назад и помрачившего разум ее людей. Эти трое были мы: Килан, Кемок и Каттея. По крови мы лишь наполовину принадлежали к древней расе, и это было нашей болью, но и нашим спасением. С детства мы чувствовали себя как бы от всех в стороне — ведь мы происходили из рода Трегартов.

Наша мать, госпожа Джелита, была до замужества одной из владычиц — колдуньей, обладавшей Даром Силы. Она не утратила его и после того, как вышла замуж и родила нас — близнецов. И хотя Совет Владычиц не вернул ей Камень Силы, которого ее лишили в час замужества, все же Мудрейшие вынуждены были признать, что она осталась колдуньей, и продолжали считаться с ней.

Отец наш явился в Эсткарп из другого мира — пройдя через Ворота. В том мире, откуда он пришел, он был воином, и отнюдь не рядовым; он привык командовать людьми. Но судьба заманила его в ловушку. Враги грозили ему расправой, и он вынужден был скрываться от их преследования, пока не нашел Ворота. Так он появился в Эсткарпе — в самый разгар войны с кольдерами.

Но именно благодаря ему и моей матери с кольдерами навсегда было покончено, и с тех пор дом Трегартов стал пользоваться почетом. Отец и мать заслужили славу тем, что нашли логово кольдеров и закрыли Ворота, через которые эти демоны явились в наш мир. С кольдерами было покончено, но след их пребывания на этой земле остался надолго. Эсткарп продолжал задыхаться от нападений; то и дело нужно было отбиваться от врагов — и с севера, и с юга. Мы родились в мрачную пору.

Наше появление на свет тройней было случаем, уникальным для древней расы. Когда мать перед родами уложили в постель в последний день уходящего года, она стала напевать заклинания; она решила, что ее первенцу предстоит быть воином, как того требовало смутное время. Первым явился в этот мир я — заходясь в плаче, будто уже предчувствовал все грядущие печали и беды.

С моим появлением на свет муки матери не кончились, и потому меня поспешили успокоить и, спеленав, положили возле нее. Мучения ее продолжались еще много часов, и все боялись, что она уйдет из этого мира через последние врата — вместе с теми, кто был еще в ней. И тут в Южном Форте появилась никому не известная женщина. Оказавшись во дворе, она заявила, что ей велено быть с госпожой Джелитой. К тому времени отец пришел в такое смятение, что велел немедленно позвать женщину в дом.

Подойдя к ложу, она извлекла из-под плаща меч, сверкнувший холодным светом, и, наставив его на мать, стала напевать заклинания. Все, кто был рядом, застыли, как вкопанные. Но мать отозвалась на пение и, порвав путы боли и забытья, приподнялась в постели. Она начала что-то быстро говорить, и ее слова показались всем горячечным бредом.

— Воин, мудрец, колдунья, — бормотала она. — Триединство — такова моя воля!.. Каждый из троих — дар… Все вместе — Сила…

И в час второй нового года появились на свет мой брат и сестра — почти одновременно, будто связанные чем-то друг с другом. Мать, однако, вконец лишилась сил. Женщина-ворожея поспешно отложила в сторону меч и приняла новорожденных в свои руки — с таким видом, будто имела на это полное право. Никто не мешал ей, потому что мать погрузилась в беспамятство.

Так Анхорта, женщина из племени сокольничьих, стала нашей кормилицей и заботливой нянькой, под присмотром которой мы сделали первые шаги в этом мире. Она была изгнанницей. Презрев жестокие законы сокольничьих, Анхорта бежала ночью из женского поселения. У сокольничьих, этого воинственного народа, были странные обычаи, совершенно чуждые людям древней расы, среди которых женщины пользовались властью и уважением. Настолько чужды были колдуньям Эсткарпа законы сокольничьих, что они издавна не позволяли им селиться на своей земле. Сокольничьи обитали в горах, расположенных между Эсткарпом и Карстеном.