Жрец сопроводил его действия изречением из священного писания и добавил:
— Поднимись правильно и, сделав ум прямым, как поступает мастер со стрелой во время её изготовления, разбей в клочья нечестивцев…
После этих слов виновник торжества встал на тигровую шкуру, наклонил голову и получил помазанье из каждого сосуда.
— Да будут твои приближенные также послушны, как стадо коров под окнами твоего дворца, — выдал следующее изречение жрец и далее приказал: — выйди и дотронься стрелой до вожака.
Мукеш, сопровождаемый жрецами, вышел на улицу под радостные возгласы горожан, щедро осыпающих его рисовыми зернами, сел в колесницу и сходу въехал в пригнанное на площадь стадо коров с несколькими быками, которых, как принято по древней традиции, купили родственники Чаухана ему в подарок. Военачальник на секунду растерялся: который из быков — вожак, ему было неведомо, и он дотронулся луком до первого, ткнувшего любопытную морду ему в руку, тем самым символично утвердив главенствующее начало и среди подчиненных ему людей. Жрец удовлетворился окончанием церемонии и пригласил его обратно во дворец.
Махараджа «без пяти минут» снова вошел в зал и опустил колено на тигровую шкуру.
Главный жрец подошел к столику, где ждала своего часа корона, взял её в руки и торжественно водрузил на голову Мукеша. Желтый «глаз Притхвираджа» блеснул, испуская мощные лучи. Зал взревел от счастья — наконец-то люди смогли выплеснуть копившийся целый день душевный восторг на единодушно избранного ими вождя…
— Крылья растут на конце меча… Умей быть там, где герои, — торжественно изрек служитель культа Шивы.
— В сонное время не рождается вождь, но дни стремлений и дни тягостей создают вождя, — в свою очередь сказал брахман и торжественно добавил: — Взор вождя создаёт будущее!
Мукеш медленно поднялся с колен, стараясь не уронить корону, и произнес речь — в которой использовал фрагменты речи маршала Жукова на параде Победы. Только перефразировал её, с учетом временной специфики. Получилось актуально:
— Раджпуты! Я, избранный волею Брахмы и Шивы, кшатриев и свободного народа, безмерно благодарен вам за доверие! Клянусь, что не отдам врагу наши земли! Отстаивая каждый локоть земли, проявляя отвагу в каждом сражении, мы настойчиво учились бить врага наверняка, по всем правилам воинской науки! Да, у нас были моменты отчаянного положения. В неравном по силе сражении мы потеряли Чаухана, но выстояли и не пали духом! Выстоим же и сейчас, не дрогнем пред полчищами тупых мамлюков султана!
Из зала послышались одобрительные возгласы. Мукеш продолжил:
— Мы заставим его, как трусливого шакала, навсегда убраться на свою территорию!
— Мар Гури! Мар! — дружно взревел зал.
— С завтрашнего же дня займемся подготовкой к большой войне. Пусть Гури еще раз испытает на себе убийственную силу нового оружия!
— Новое оружие! Новое оружие!.. — закричали кшатрии и забряцали мечами о щиты.
— Но оружие — еще не всё, что необходимо для победы. Соединим же усилия нескольких народов — объединимся с раджей Патана, а через него со всем остальными князьями Кантипура и Бода в решающей битве!
— Объединимся! — послушно вторили гости в зале.
— Победа, или геройская смерть на поле боя! — выкрикнул в последний раз Мукеш, посмотрел на застывшую, как статуя, от удивления Алину, явно никак не ожидавшую услышать подобное, и добавил: — Я закончил речь.
Главный жрец подошел к нему со слезами на глазах и водрузил на шею венок из белых лотосов, тем самым еще раз показав народу, что полностью признал нового махараджу…
… Брахман махнул головой, и распорядитель открыл дверь в следующий зал, где стоял ломившийся от всевозможных кулинарных изысков стол.
Мукеш с Алиной, Тохар Гати, раджа Тараина, командиры воинских подразделений и остальные гости расселись вокруг стола. Распорядитель махнул рукой. Шудр поднес кувшин с кандарьей к кубку Мукеша и налил. Алина внезапно напряглась и тихо сказала:
— Не пей!
— Почему? — удивился Мукеш.
— Кандарья отравлена…
Мукеш подозвал к себе распорядителя:
— Шудр, что разливает вино, из наших?
— Да, — распорядитель сделал удивленное лицо.
