– Хорошо, – прошептала она.
Дина снова обратила внимание на других девочек.
– Я собираюсь составить список обязанностей для всех. Мы поговорим о том, что вам удобно делать и что мы с вашим отцом ожидаем от вас. Я также хочу начать учить вас, девочки, готовить. Вы вполне сможете помочь мне с вареньем, которое я буду варить следующие несколько недель. А еще, думаю, каждая из вас легко освоит несколько простых блюд.
Близнецы посмотрели друг на друга, потом на нее.
– Печенье? – в один голос спросили они.
Дина рассмеялась.
– Да, печенье – отличное начало. Может быть, арахисовое масло.
Сидни и Саванна захлопали в ладоши.
Она улыбнулась Одри и Люси.
– Я подумала, что мы втроем могли бы вместе придумать и приготовить несколько ужинов. Может, используем мультиварку.
– Сделаем спагетти, – предложила Люси.
– Неплохая идея. Я присмотрю за кастрюлей с кипятком, а ты научишься готовить соус.
Одри усмехнулась.
– Курица с пармезаном!
– Амбициозно, но уверенно. Будет весело! – Дина повернулась к Мэдисон. – Я догадываюсь, что тусоваться со мной на кухне – это не твое представление о веселье. Ну и ладно. Список обязанностей относительно разнообразный, и я не возражаю, если ты выберешь что-нибудь другое.
Мэдисон уставилась на нее. На лице девочки отразилась целая гамма эмоций, но все сомнения были ясны. Она хотела веселиться как сестры, но насколько весело проводить время с матерью?
Дину охватила печаль. Когда-то они были так близки, подумала она, страдая от потери контакта с дочерью. Мэдисон была ее маленькой солнечной девочкой, полной любви и света. Теперь она стала незнакомкой, которая ненавидит ее. Психотерапевт посоветовала набраться терпения. Дина знала, что врач права, но ждать было так тяжело.
Близнецы вскочили со своих мест и обежали вокруг стола. Они бросились к Дине и крепко обняли ее.
– А мы можем испечь печенье прямо сейчас? – спросила Сидни.
– Я хочу начать учиться! – кивнула Саванна.
Дина обняла их.
– Думаю, печенье – отличная идея! Все желающие могут присоединиться.
Одри и Люси вбежали на кухню, крича, что они сейчас же вымоют руки, чтобы тоже помочь. Мэдисон медленно поднялась и направилась к лестнице.
Дина повела близнецов на кухню. Ей хотелось оглянуться, чтобы увидеть, как старшая колеблется. Но, если серьезно, каковы шансы? Когда она сама была в возрасте Мэдисон, ее мать абсолютно ничего не могла сделать, чтобы преодолеть пропасть между ними. Дина спрашивала себя, пройдена ли и здесь точка невозврата. И если да, сможет ли она перенести эту потерю и двигаться дальше.
Войдя в парадную дверь своего дома, Бостон сразу же почувствовала запах краски. Он пропитал воздух так, что ей захотелось чихнуть. Секунду не могла понять, в чем дело. Она рисовала только в своей мастерской, так почему же кто-то рисовал в…
Бостон замерла, не в силах пошевелиться. Она рассказала Уэйду, что собрала детские вещи, а Дина и Колин помогли. Упомянула фреску – веселый паровоз. И то, что она знает, что должна закрасить его, но не знает, хватит ли сил. Уэйд предложил свою помощь. Она отказалась.
– Нет! – закричала Бостон и побежала к лестнице.
Она перепрыгивала через две ступеньки и, запыхавшись, ворвалась на второй этаж. Поспешила по коридору, но поняла правду еще до того, как переступила порог. Поняла, что произошло. Поняла, что у нее отняли.
Комната была пуста. Не было ни занавесок, ни ковра на деревянном полу. Только выключатель из нейтрального пластика. Приятные желтые стены были выкрашены в кремово-белый цвет. И фреска исчезла.
Бостон стояла в центре комнаты и остро ощущала отсутствие всего, что когда-то любила. Как будто Лиам вообще никогда здесь не жил.
Ей показалось, что грудь вот-вот разорвется. Она прижала руку к ране, которая должна была появиться, ожидая буквально утонуть в крови, но там не оказалось ничего, кроме футболки и тепла кожи.
Это неправильно, подумала Бостон, желая истечь кровью. Все неправильно. Лиам, милый Лиам! Она не могла…
Она втянула воздух, но не смогла дышать. Крикнула, но ответа не было. Не отдавая себе отчета в своих действиях, вытащила из кармана телефон и нажала кнопку.
