Гибель от успеха
Омск, октябрь 2004 г
Мудров вернулся в Омск в воскресенье утром и весь день занимался наведением порядка в выделенной ему двухкомнатной служебной квартире, раскладывая по шкафам личные вещи и хозяйственные мелочи. В который раз он обустраивается на новом месте! Проще было, когда они делали это вместе с женой, и на её долю приходилась большая часть бытовых проблем, но сейчас придётся справляться одному.
Он закупил продукты с запасом на неделю и собирался наготовить на несколько дней вперёд, ведь с понедельника начнутся напряжённые дни, и неизвестно, будут ли время стоять у плиты, но потом всё же решил отправиться на ужин к родителям. Они не виделись несколько месяцев, и старики очень по нему скучали, да и сам он, сколько бы ни мотало по свету, всегда был рад оказаться в доме, в котором вырос.
Возвращаясь в одиннадцать вечера на такси в служебную квартиру, Алексей подумал, что зря продукты закупал. И как только не рассчитал, что мама непременно нагрузит с собой несколько пакетов с готовой едой? Впрочем, всё лишнее можно засунуть в морозилку. В ближайшее время ему будет не до ужинов. Надо проводить рабочие планёрки, вникать в криминальную ситуацию в области, знакомиться с коллективом и, возможно, проводить кадровые перестановки. Кстати, а не поставить ли Володьку Леонтьева начальником управления уголовного розыска? Что-то засиделся он в операх, давно пора подрасти по службе, толковый ведь парень, правильный.
Пообщаться с Владимиром удалось лишь в пятницу поздним вечером. Мудров уже собирался домой, но идя по длинному коридору главка, зацепился взглядом за табличку с фамилией друга на двери кабинета, повернул ручку двери и не ошибся — старший опер сидел за столом, склонившись над бумагами.
— Ну, привет, майор, — весело произнёс Алексей с порога.
— Привет, генерал-майор, — широко улыбнулся Владимир, поднимаясь и протягивая руку.
— Что тебе домой не идётся? Вера не ждёт?
— Она никогда не ждёт. Как явлюсь, так и рада. Если, конечно, рада. Ей же важен сам факт, что мужчина, приятный во всех отношениях, у неё имеется: бабу не колотит, кушать не просит, а деньги носит.
— Как у вас всё запущено, — рассмеялся Алексей, присаживаясь напротив. — Он понимал, что Володька утрирует, но всё же примерно верно описывает ситуацию, сложившуюся в его гражданском браке. — Но лучше так, чем наоборот. Я сегодня с утра у своего зама Воронова спрашиваю: «А где Свистунов? В списке сотрудников значится, а я его ещё ни разу не видел. Болеет, что ли»? А он мне отвечает: «Он в декретном отпуске. Жена у него работает, а он с ребёнком сидит». Вот это да, думаю! Хорош милиционер!
Я, конечно, всегда вхожу в положение подчинённых, но далеко не всё можно понять и принять. В моём понимании надёжный мужчина должен зарабатывать деньги, обеспечивать семью, детей, родителей, помогать родственникам. А когда жена работает, а муж сидит дома, готовит, стирает, полы моет, он становится прислугой при умной и хорошо зарабатывающей женщине. Это же нонсенс. Какой из него на службе специалист?
— Это точно, — улыбнулся Владимир. — Я уж лучше работать буду, чем полы драить и щи варить. Как твои девочки? Светочка как?
— Нормально. Трудятся, учатся, скучают. А ты чего такой деловой, и озадаченный на ночь глядя?
— Да есть тут у меня одна идея… Только разговор долгий. Если есть время, расскажу.
— Есть, конечно. Рассказывай.
Леонтьев достал из пачки сигарету, потянулся за зажигалкой и вопросительно посмотрел на Мудрова.
— Кури уж, — разрешил Алексей. — Будем считать, что начальство уже покинуло здание.
— В общем, так. Создаётся у меня впечатление, что в последние пару-тройку лет кто-то целенаправленно мочит успешных бизнесменов. Да так успешно мочит, что не подкопаться.
— Что значит, не подкопаться? Ты имеешь в виду, это серия? Почему мне никто не говорил об этом ни в Москве, ни в главке?
