Три счастья - страница 10

– Это было в детской. У окна стояла табуретка. Эльф спрыгнул на табуретку, потом на пол и прошел по комнате.

– А в чем он был одет?

– Во все серое, в такую длинную мантию. Ростом он с Крошкину куклу. Рук я не видел, они были под мантией.

– А он на тебя посмотрел?

– Нет, он глядел в сторону, лица я не увидел. Колпак у него был, маленький такой. Больше я эльфов не видел. Есть еще, конечно, Дед Мороз, он ведь тоже волшебный.

– Пап, а Деда Мороза убили на войне? – Нет, малыш. – Потому что он ни разу не приходил, как началась война. Мне кажется, он воюет с немцами-перцами, – предположил Толстик.

– В прошлый раз, когда он приезжал, – продолжил Парнишка, – папа сказал, что один из оленей подвернул ногу на брусчатке Монкстоун Лейн. Может, поэтому он больше и не приходит.

– После войны он обязательно приедет, – пообещал Папа. – Он будет во всем новом, таком алом и белоснежном, что залюбуетесь.

Он вдруг помрачнел, подумав о тех, кто уже никогда не дождется Деда Мороза. Десять погибших в одной только их семье. Леди Солнышко протянула руку и положила ему на плечо. Она всегда знала, о чем думает Папа.

– Они будут с нами духом своим.

– Да, веселым и радостным духом, – веско произнес Папа. – Дед Мороз вернется, и в Англии все станет хорошо.

– Пап, а как же в Индии? – спросил Парнишка.

– А что такого в Индии?

– Ну, как на санках и оленях скакать по морю? Подарки-то все промокнут.

– Да, дорогой, на Деда Мороза уже поступили жалобы, – серьезно ответил Папа. – Так-так-так, вот и Фрэнсис! Время спать ложиться!

Дети неохотно встали, слушаясь отца.

– Помолитесь здесь, прежде чем идти спать.

Три маленькие фигурки преклонили колени на ковре, Крошка крепко обняла свою Ригли.

– Парнишка, ты начинай, а остальные за тобой.

Джон Фицджеральд. Сокольничий-эльф

– Боже, благослови всех, кого люблю, – раздался звонкий, чистый детский голос. – Пусть я буду хорошим мальчиком, и благодарю Тебя за благо Твое на сей день. Спаси и сохрани Аллейна, что воюет с немцами, и дядю Космо, что воюет с немцами, и дядю Вуди, что воюет с немцами, и всех по водам плавающих, и бабушку, и дедушку, и дядю Пэта, и пусть мама с папой никогда не умрут. Вот и все.

– И пошли много сладкого сахала всем бедным, – неожиданно добавила Крошка.

– И немножко бензина для папы, – прибавил Толстик.

– Аминь! – провозгласил Папа, и три детские головки потянулись к родителям, чтобы те поцеловали их на ночь.

Франц Винтерхальтер. Принц Альфред и принцесса Елена

Пап, – спросил как-то раз старший. – А ты когда-нибудь видел диких индейцев?

– Да, малыш.

– А кого-нибудь скальпировал?

– Боже упаси, нет, конечно же.

– А тебя кто-нибудь скальпировал? – вставил Толстик.

– Дурачина! – воскликнул Парнишка. – Если б с папы сняли скальп, у него бы не было столько волос на голове, разве что они бы заново выросли.

– А на самой макушке у него волос нету, – заметил Толстик, нависая над спинкой низкого кресла, в котором сидел Папа.

– Они ведь тебя не скальпировали, да, пап? – допытывался Парнишка, и в голосе его сквозила тревога.

– Думаю, очень скоро сама природа меня скальпирует. Ребят охватил неподдельный интерес. Природа предстала в образе вождя враждебного племени. – А когда? – жадно спросил Толстик, явно выказывая на-мерение при этом присутствовать.

Папа печально провел пальцами по редеющей шевелюре.

– Весьма скоро, – произнес он.

– Ух ты! – отреагировало веселое трио. Парнишка открыто возмутился, а двое младших пришли в откровенный восторг.

– Слушай, пап, ты говорил, что после чая мы поиграем в индейцев. Ты еще прибавил, чтобы мы вели себя тихо после завтрака. Ты обещал, а?

Ни в коем случае нельзя нарушать данные детям обещания. Папа несколько устало, а скорее всего, неохотно встал со своего удобного кресла и положил трубку на камин. Сначала он провел секретное совещание с дядей Пэтом, самым изобретательным из игроков. Затем вернулся к детям.

– Всему племени – общий сбор! – объявил он. – Совет состоится в гостиной через четверть часа. Всем быть по форме и при оружии. К вам обратится Великий Вождь!

Когда Папа вошел в гостиную через пятнадцать минут, все племя, разумеется, было в сборе. Их стало четверо, поскольку маленький розовощекий кузен Джон, живший по соседству, всегда приходил поиграть в индейцев. Все были в индейских нарядах с уборами из перьев, с деревянными дубинками и томагавками. Папа надел свой старый твидовый костюм и держал в руке ружье. Он появился в гостиной с очень торжественным лицом, ведь в индейцев всегда надо играть всерьез. Затем он медленно поднял ружье над головой, приветствуя племя, и четверо ребятишек издали боевой клич. Он представлял собой долгий резкий вой, похожий на волчий, которому Толстик пытался обучать пожилых дам в гостиничных коридорах. «Без него мы вас в племя не примем. Ведь сейчас вас никто не слышит. Попробуйте, может, и получится». На тот момент в коридоре насчитывалось с полдюжины пожилых англичанок, вновь превратившихся в детей стараниями Парнишки и Толстика.