-- Чортъ бы меня взялъ, если я ихъ только попробую! проворчалъ потихоньку Портосъ...
И затѣмъ громко добавилъ:
-- Благодарю васъ, кузина, я совершенно сытъ.
Наступило молчаніе. Портосъ не зналъ, какъ ему держать себя. Прокуроръ нѣсколько разъ повторилъ:
-- Ахъ, г-жа Кокенаръ, поздравляю васъ -- вы задали намъ настоящій пиръ! Господи! какъ я наѣлся!
Г-нъ Кокенаръ съѣлъ свою тарелку супу, черныя куриныя лапки и единственную баранью кость, на которой было еще чуть-чуть мяса.
Портосъ думалъ, что съ нимъ шутятъ, и ужъ началъ крутить усы и сдвинулъ брови, но колѣно г-жи Кокенаръ опять нѣжно дотронулось до него, какъ бы совѣтуя быть терпѣливѣе. Это молчаніе и перерывъ въ обѣдѣ, совершенно непонятные для Портоса, имѣли, наоборотъ, ужасное значеніе для писцовъ: по одному взгляду прокурора, сопровождавшемуся улыбкой г-жи Кокенаръ, они медленно встали изъ-за стола, еще того медленнѣе сложили свои салфетки, затѣмъ поклонились и вышли.
-- Отправляйтесь, молодые люди, отправляйтесь и займитесь работой, это полезно для пищеваренія! важно замѣтилъ прокуроръ.
Какъ только писцы удалились, г-жа Кокенаръ встала и вытащила изъ буфета кусокъ сыру, айвовое варенье и сладкій пирогъ, который она собственноручно приготовила изъ миндаля и меду.
Увидя столько блюдъ, г-нъ Кокенаръ сдвинулъ брови; Портосъ же закусилъ губы, увидя, что остался безъ обѣда.
Онъ взглянулъ, не стоитъ ли еще блюдо бобовъ на столѣ, но бобы уже исчезли.
-- Настоящій пиръ! вскричалъ Кокенаръ, нервно двигаясь въ своемъ креслѣ: -- настоящій пиръ! epulae epularum, Лукуллъ обѣдаетъ у Лукулла!
Портосъ посмотрѣлъ на бутылку, стоявшую около него, и думалъ, что на столѣ вино, хлѣбъ и сыръ и ему удастся утолить голодъ, но вина уже болѣе не было -- бутылка оказалась пустой. Супруги Кокенаръ сдѣлали видъ, что не замѣчаютъ этого.
-- Вотъ тебѣ на! подумалъ Портосъ:-- меня уже опередили.
Онъ съѣлъ маленькую ложечку варенья и чуть не завязъ зубами въ клейкомъ тѣстѣ г-жи Кокенаръ.
-- Жертва принесена, подумалъ онъ про себя.-- И зачѣмъ это я надѣялся вмѣстѣ съ г-жой Кокенаръ заглянуть въ шкапъ ея мужа!
Г-нъ Кокенаръ, насладившись сладостями такого обѣда, который онъ считалъ излишней роскошью, почувствовалъ желаніе отдохнуть.
Портосъ думалъ, что онъ будетъ отдыхать въ этой же комнатѣ, но проклятый прокуроръ не хотѣлъ объ этомъ и слышать; принуждены были отвезти его въ кабинетъ, и онъ не успокоился до тѣхъ поръ, пока не очутился противъ своего шкапа, на край котораго, для большей предосторожности, онъ поставилъ свои ноги. Прокурорша увела Портоса въ сосѣднюю комнату, и тамъ начались переговоры объ условіяхъ перемирія.
-- Вы можете приходить къ намъ обѣдать три раза въ недѣлю... начала г-жа Кокенаръ.
-- Благодарю, отвѣчалъ Портосъ: -- но я не привыкъ чѣмъ-либо злоупотреблять, тѣмъ болѣе, что я долженъ позаботиться о своей экипировкѣ.
-- Это правда, согласилась прокурорша, грустно вздыхая.-- Эта несчастная экипировка!
-- Увы, да!
-- Но изъ чего же состоитъ экипировка въ вашемъ полку, г-нъ Портосъ?
-- О, изъ многихъ вещей. Мушкетеры, какъ вы сами знаете, отборное войско, и имъ нужно многое такое, чего вовсе не требуется ни въ гвардіи, ни у швейцарцевъ.
-- Но все-таки перечислите подробно, что именно нужно и что каждая вещь стоитъ?
-- Это обойдется... сказалъ Портосъ, предпочитавшій подвести итогъ, чѣмъ дробить на мелочи.
Прокурорша съ трепетомъ ожидала окончанія фразы.
-- Сколько? Надѣюсь, что не больше...
Она остановилась, боясь договорить.
-- О, нѣтъ, сказалъ Портосъ,-- не больше двухъ съ половиною тысячъ ливровъ; я думаю даже, что, при нѣкоторой экономіи, я обойдусь двумя тысячами.
-- Боже, двѣ тысячи ливровъ! вскричала г-жа Кокенаръ.-- Да это цѣлое состояніе!
Портосъ состроилъ очень выразительную гримасу, и г-жа Кокенаръ поняла ея значеніе.
-- Попрошу васъ назвать мнѣ каждую вещь отдѣльно, сказала она:-- потому что, имѣя много родныхъ и большую опытность въ торговыхъ дѣлахъ, я почти увѣрена, что пріобрѣту всѣ вещи вдвое дешевле, чѣмъ вы сами.
-- Такъ вы спрашивали объ этихъ подробностяхъ вотъ съ какой цѣлью!
