Онъ приказалъ ему отправиться въ конюшню де-Тревиля и осѣдлать двухъ лошадей: одну для него, д'Артаньяна, другую для себя, Плянше, и привести ихъ къ Атосу. Де-Тревиль разъ навсегда предоставилъ д'Артаньяну право пользоваться его конюшнями. Плянше отправился въ улицу Голубятни, а д'Артаньянъ -- въ улицу Феру. Атосъ былъ у себя дома и печально допивалъ одну изъ бутылокъ знаменитаго испанскаго вина, которое онъ привезъ съ собой изъ поѣздки въ Пикардію. Онъ сдѣлалъ знакъ Гримо принести стаканъ д'Артаньяну, и Гримо, по обыкновенію, молча исполнивъ приказаніе. Д'Артаньянъ разсказалъ тогда Атосу все, что произошло въ церкви между Портосомъ и прокуроршей и что, вѣроятно, въ настоящую минуту ихъ товарищъ снаряжается.
-- А я, отвѣтилъ Атосъ, выслушавъ разсказъ,-- я вполнѣ спокоенъ, что не женщины примутъ на себя расходы по моей экипировкѣ.
-- А между тѣмъ при вашей красотѣ, любезности, знатности, мой любезный Атосъ, не найдется ни принцессы, ни королевы, могущихъ устоять противъ вашихъ любовныхъ чаръ.
-- Какъ этотъ д'Артаньянъ еще молодъ! замѣтилъ Атосъ, пожимая плечами, и онъ сдѣлалъ Гримо знакъ принести вторую бутылку.
Въ эту минуту Плянше скромно просунулъ голову въ полуотворенную дверь и доложилъ своему господину, что лошади готовы.
-- Какія лошади? спросилъ Атосъ.
-- Лошади, которыхъ мнѣ одолжилъ де-Тревиль для прогулки и на которыхъ мнѣ хочется прокатиться въ Сенъ-Жерменъ....
-- А что вы собираетесь дѣлать въ Сенъ-Жерменѣ? спросилъ опять Атосъ.
Тогда д'Артаньянъ разсказалъ ему о своей встрѣчѣ въ церкви и какъ онъ нашелъ женщину, которая вмѣстѣ съ вельможей въ черномъ плащѣ и съ рубцомъ на вискѣ составляла для него вѣчную заботу.
-- Вы влюблены въ эту особу такъ же, какъ когда-то были влюблены въ г-жу Бонасье, замѣтилъ Атосъ, пожимая презрительно плечами, какь будто бы сожалѣя о человѣческой слабости.
-- Я! Вовсе нѣтъ! вскричалъ д'Артаньянъ,-- мнѣ только очень любопытно разъяснить таинственность, которой она окружена. Не знаю почему, но мнѣ кажется, что эта женщина, не смотря на то, что ни я ее, ни она меня вовсе не знаемъ, будетъ играть роль въ моей жизни.
-- Въ самомъ дѣлѣ, вы правы,-- я не знаю женщины, которая стоила бы труда ее отыскивать, разъ она пропала. Г-жа Бонасье пропала, тѣмъ хуже для нея,-- пусть сама отыскивается!
-- Нѣтъ, Атосъ, нѣтъ; вы ошибаетесь, я люблю мою бѣдную Констанцію болѣе чѣмъ когда нибудь, и если бы только я зналъ, гдѣ она -- будь это хоть на краю свѣта,-- я поѣхалъ бы, чтобы освободить ее изъ рукъ враговъ; но мнѣ неизвѣстно, гдѣ она, и всѣ мои поиски были безполезны. Что-жъ дѣлать, поневолѣ надо развлекаться.
-- Развлекитесь же съ вашей милэди, мой любезный д'Артаньянъ; если только это васъ можетъ занять -- я желаю вамъ этого отъ всего сердца.
-- Послушайте, Атосъ, вмѣсто того, чтобы сидѣть здѣсь взаперти, точно подъ арестомъ, сядьте-ка на лошадь и поѣдемте вмѣстѣ въ Сенъ-Жерменъ.
-- Дорогой мой, я ѣзжу верхомъ, когда у меня есть лошади, а если ихъ нѣтъ -- хожу пѣшкомъ.
-- Ну, что же! а я, сказалъ д'Артаньянъ,-- подсмѣиваясь надъ мизантропіей Атоса, который обидѣлся бы словами его, будь они сказаны кѣмъ нибудь другимъ,-- а я не такъ гордъ, какъ вы, и ѣзжу на той, какая попадется. И такъ, до свиданья, любезный Атосъ.
-- До свиданья, сказалъ мушкетеръ, дѣлая Гримо знакъ, чтобъ онъ откупорилъ только что принесенную бутылку.
Д'Арганьянъ и Плянше сѣли на лошадей и отправились по дорогѣ въ Сенъ-Жерменъ.
Во всю дорогу, пока они ѣхали, у молодого человѣка не выходили изъ головы слова, сказанныя Атосомъ относительно г-жи Бонасье. Хотя д'Артаньянъ и не былъ особенно сантиментальнаго характера, но хорошенькая жена торговца произвела на него глубокое впечатлѣніе; онъ говорилъ правду, утверждая, что готовъ былъ идти на край свѣта искать ее. Но земля -- шаръ, у нея нѣтъ краевъ, а потому онъ и не зналъ, въ какую сторону отправиться.
А пока онъ хотѣлъ попытаться узнать, кто была милэди. Милэди разговаривала съ человѣкомъ въ черномъ плащѣ, слѣдовательно она его знала, а д'Артаньянъ рѣшилъ, что именно этотъ человѣкъ въ черномъ плащѣ вторично похитилъ г-жу Бонасье, какъ въ первый разъ, а потому д'Артаньянъ лгалъ только на половину, а это почти уже была и не ложь, когда онъ говорилъ, что, пускаясь на поиски милэди, онъ въ то же самое время отыскиваетъ и Констанцію.
