– Я буду скучать по вас обоим, – продолжил Фрэнк, глядя на Ванессу и Билла. – Особенно по тебе, Уильям Патрик. В «горячих точках» мне без тебя как-то неуютно.
– Знаю. – Билл с нежной грустью смотрел на друга. – Я тоже буду по тебе скучать, но кто знает, может, судьба скоро сведет нас вместе.
– Может быть, – ответил Фрэнк. – Будем надеяться.
Скоро они покинули уютный ресторанчик. Выйдя на улицу, Ванесса поежилась и придвинулась поближе к Биллу. Он крепко обнял ее за плечи и прижал к себе. Венеция зимой, особенно по вечерам, кажется особенно загадочной, даже пугающей. Их гондола бесшумно скользила к отелю «Палаццо Гритти». От темных мрачноватых каналов поднимался туман; не слышно было ни единого звука, кроме плеска весел. Все вокруг тонуло в легкой дымке, сквозь которую просеивался жутковатый, мерцающий свет.
По обеим сторонам узких улиц-каналов, словно возникшие из небытия монстры, вздымались дома, угрожающе нависая над водой. Местами туман сгущался, и гондола плыла, как казалось, наугад. Сырость обволакивала со всех сторон, пронизывая до костей, пробиваясь под одежду, запутываясь в ней.
Трое друзей быстро закоченели в гондоле, но тем не менее мужественно продолжали разговор, пока не подплыли к гостинице.
– Наконец-то! Как же я рада, что мы вернулись, – стуча зубами от холода, проговорила Ванесса, когда Билл помог ей вылезти на маленькую пристань перед «Палаццо Гритти». – Иногда Венеция вечером меня просто пугает, наполняет недобрыми предчувствиями, заставляет вздрагивать от каждого шороха… – Она осеклась, внезапно поняв, что сморозила глупость. С ней было двое мужчин, способных защитить ее, если понадобится, не говоря уже о плечистом гондольере, похожем на чемпиона мира по боксу.
Комнаты всех троих располагались на разных этажах, поэтому они остановились в холле пожелать друг другу спокойной ночи.
Фрэнк, на следующее утро улетавший в Милан, а оттуда – прямым рейсом в Нью-Йорк, звонко расцеловал Ванессу в обе щеки, а Билла, как обычно, крепко обхватил своими огромными ручищами.
– Скоро увидимся, Уильям, – беззаботно сказал он и пошел к лифту. Вдруг он остановился, повернулся и пристально посмотрел на молодую пару. Выражение его лица стало неожиданно серьезным.
– Берегите друг друга, – негромко сказал Фрэнк и исчез за дверями лифта.
Билл и Ванесса остались стоять в холле, явно смущенные словами Фрэнка. В глазах Ванессы читался немой вопрос.
– Что это он там такое сказал… – начала она неуверенно, не отрывая взгляда от лица Билла.
– Ничего особенного, – быстро ответил Билл, потом, после некоторого колебания, продолжил: – Понимаешь, Ванесса, он знает, как я к тебе отношусь.
– А как ты ко мне относишься?
– Я… Меня к тебе очень влечет, Ванесса. Она не отвела глаз и кивнула.
– Ты знаешь, кажется, я испытываю то же самое.
– Правда?
– Да, Билл.
Билл медленно покачал головой.
– Значит, Фрэнки оказался прав. Он предсказывал это с самого начала. Он был совершенно уверен, что мы к этому идем.
– Какой проницательный, – произнесла она глухим голосом.
– Да. Не хочешь выпить чего-нибудь перед сном? Или, может быть, горячего чая с лимоном?
– Не здесь, – ответила Ванесса.
– У тебя или у меня?
– У тебя, пожалуйста, – чуть застенчиво улыбнулась Ванесса. – Ты живешь в люксе, а у меня повернуться негде.
Обняв Ванессу за плечи, Билл повел ее к лифту в противоположном конце холла. Автоматические двери закрылись, и Билл сделал то, чего так сильно желал все эти три дня. Он обнял и поцеловал ее.
Ванесса ответила на поцелуй с такой страстью, что у Билла закружилась голова. Когда лифт остановился, они стремительно отпрянули друг от друга. Выходя из лифта, Билл обратил внимание на ее горящие щеки. Обычно Ванесса была очень бледной.
Коснувшись пальцем ее щеки, он прошептал:
– Ты вся горишь. О твою щеку обжечься можно. Она ласково посмотрела на него, но не сказала ни слова в ответ.
Не разжимая рук, они шли по коридору к его номеру. Войдя внутрь, Билл ногой захлопнул дверь. Не отпуская Ванессу, он одной рукой повернул ключ в замке. И они слились в страстном долгом поцелуе.
С явной неохотой оторвавшись от нее, Билл пробормотал:
