Трезубец Нептуна - страница 65

Археолог старательно утрамбовал землю, присыпал следы своей деятельности пожухлой листвой, обрывками мха. Поднял на Вайта опустевшие глаза:

– Пошли?

Через два часа они выбрались на очередной плоский островок. Атлантида отошел на несколько шагов от воды, молча лег, свернулся калачиком и закрыл глаза.

Вечером Вайт трогать его не стал, перекусив сладкими ягодами нескольких растущих на островке багрянцев и устроившись спать неподалеку, но утром присел рядом и потряс за плечо:

– Вставайте, Платон, нам пора трогаться в дорогу.

Рассольников молча поднялся, повернулся спиной к Карлику и зашагал вперед.

– Сю-аа… – послышалось слева, от нескольких растущих компактной группой «кленов».

Люди остановились.

– Сю-аа… – повторно прозвучал голос.

– Убей меня кошка задом, сэр Платон, – пробормотал толстяк, – но кажется, нас туда зовут.

– Зовут, значит пошли, – безразлично пожал плечами Рассольников и двинулся на голос.

Несколько десятков метров они продирались через грязь, но рядом с похожими на клены деревьями неожиданно выбрались на плотный грунт.

– Сю-аа… – на этот раз голос прозвучал справа. Напарники повернули и, к своему удивлению, получили возможность без особых усилий двигаться, пусть и по колено в воде, но по достаточно твердой, не размякшей земле. Где-то за час они перебрались на следующий остров, а непонятный голос уже звал дальше: – Сю-аа…

На этот раз людям пришлось опять продираться через глинистую грязь, но зато вскоре они выбрались на узкий, и длинный, вытянутый в западном направлении остров.

– Сю-аа… – еще рывок через болото, и очередной обширный остров.

– Кажется, у нас завелся доброжелатель, сэр Платон, – весело предположил Вайт. – Как вам кажется, сэр?

– Я думаю, просто болото кончается, – спокойно предположил Атлантида.

Тем не менее, они продолжали следовать за голосом, и к сумеркам оказались на очередном островке. Таинственный доброжелатель продолжал манить их дальше, но люди решили остановиться на ночлег.

– Как вы думаете, сэр Платон, – поинтересовался Вайт. – Кто стал нашим проводником?

На этот раз Рассольников не стал отрицать существования помощника и просто пожал плечами.

– А вам не кажется, сэр, что открытая вами цивилизация не погибла? Что она существует по сей день?

– И почти за полтысячелетия освоения Ершбика люди не заметили никаких ее следов? – покачал головой Атлантида. – Нереально.

– А все-таки, обратите внимание на один интересный факт. Нас преследовали какие-то существа, но напасть почему-то не решались. Может быть, их оказалось слишком мало, а может, мы оказались на их священной земле и они не хотели проливать тут кровь. И тут вы обнаруживаете захоронение. Ту трагедию, которая на вас обрушилась, сымитировать было невозможно. Это выглядело как страшная беда, невероятное, непереносимое горе. То, какой кошмар творится в вашей душе, понял бы даже таракан. Наверное, существа увидели, как вы страдаете, с каким благоговением восстанавливаете курган, и приняли вас за своего. Разве станет чужак так горевать над чужой могилой? А приняв нас за своих, они решили нам помочь и вывести нас из болота. Ну, что скажете?

– Версия не выдерживает никакой критики. Аборигены пятьсот лет тихонько отсиживались на болоте, чтобы потом первого же забредшего к ним Homo sapiens принять за родственника? Проще решить, что мы едва не растоптали птичье гнездо, и пичуга попыталась от нас избавиться, уведя как можно дальше самой быстрой дорогой.

– Вы спорите с очевидными фактами! – возмутился толстяк. – Скажите, ну неужели вам не хочется, чтобы ваша вымершая цивилизация оказалась живой? Своими глазами увидеть ее жизнь, познакомиться с ее жителями?

– Конечно нет! – столь же горячо возразил Атлантида. – Вы даже не представляете, какая это трагедия для настоящего исследователя, если считающаяся погибшей цивилизация возрождается вновь! Годы кропотливого труда летят в тартарары, теории рассыпаются, гениальные прозрения оказываются фарсом. Вспомните хотя бы историю Немерии. Считавшаяся прекрасно изученной и понятной простенькая цивилизация возродилась самым нахальным образом, и что мы получили? Считавшиеся погребальными кувшины оказались акустическим письмом, храмы – вокзалами, золотые общественные украшения – системой связи, колодцы – трансляторами, поляны – церквями. Полный ужас и хаос. Нет, сэр Теплер, нет ничего более страшного для стройного здания любой науки, чем появление жестоких неопровержимых фактов! Не надо мне никакой возрожденной цивилизации. Хватит нескольких могильников и городищ, а уж остальное мы как-нибудь сами объясним.