Я очень хочу спать, но мне нельзя этого делать.
Я пытаюсь думать о том, что сейчас происходит в жилище.
Играют ли там в биоскоп, и чему посвящена сегодняшняя игра.
Белка говорила, что даже матери света иногда играют в биоскоп для взрослых, будто бы в тот раз, когда ей удалось подсмотреть, Старшая Мать была совсем раздета и кружилась среди мужчин, будто танцуя. Белка испугалась смотреть дальше и убежала.
Небо стало совсем темным, хорошо слышно, как перекрикиваются ночные птицы.
Я перестаю думать о биоскопе и начинаю размышлять о том, что сейчас делает седобородый мужчина, который помог мне найти дорогу обратно.
Скорее всего, он спит, как спит и его собака.
Мне вдруг становится стыдно, что я не назвал ему своего имени, пусть даже этим я нарушил бы правило.
Но ведь он вывел меня из незнакомого леса в знакомые холмы и сам сказал мне, как его зовут.
Странное имя: Хныщ!
Скорее, даже не имя, а прозвище.
И собака его мне понравилась, а еще понравилась серьга. В нашем жилище серьги носят только женщины и девочки. Даже у Белки есть сережки - маленькие голубые камушки, которые иногда переливаются на солнце.
И глаза у Белки тоже голубые.
Спине становится холодновато, надо плеснуть в бочку из ведра. Я встаю, котоголов сваливается с колен и раздраженно шипит.
- Подожди, - говорю я ему, - сейчас опять залезешь!
Ведро стоит рядом с бочкой, оно тяжелое - интересно, как Белка поднимала его?
Я подливаю в бочку, пламя вспыхивает ярче.
Опять можно сесть, котоголов снова вспрыгивает мне на колени.
Я вдруг понимаю, что мне безумно хочется увидеть какой-нибудь сон.
И лучше всего - тот самый, про огромные и серые дома с пустыми черными окнами.
- Город, - говорит мне во сне Хныщ, - я когда-то в нем жил!
- Там не живут, - говорю я, - там все мертво!
- Это тебе кажется, - говорит Хныщ, - там и сейчас, скорее всего, есть люди.
- А что произошло? - спрашиваю я. Хныщ не отвечает.
Старшая Мать тоже никогда не отвечает, когда мы ее спрашиваем о том, почему живем здесь и куда делся искусственный свет.
- Маленькие еще! - говорит она. Или грубее: - Не вашего ума дело!
Хныщ, наверное, так никогда не скажет, а если решит ответить, то я услышу правду.
Но для этого мне надо будет опять идти в холмы и искать пещеру, в которой он живет.
Наверное, я сделаю это.
После карнавала.
А пока я должен караулить бочку с огнем и не спать.
Котоголов спит, а я не должен.
Хотя это единственное, чего мне хочется.
И я засыпаю, а просыпаюсь, оттого что котоголов будит меня, сильно прикусывая ухо.
Слышны голоса, кто-то идет. Наверное, мне на смену.
Мне отчего-то совсем не стыдно, что я уснул.
И совсем не хочется рассказывать Старшей Матери приснившийся сон.
Я стою у бочки, огонь горит ровно, на всякий случай подливаю еще немного жидкости из ведра.
Котоголов тщательно моет мордочку лапками, а потом вдруг пропадает, будто его и не было.
Только совсем уже побелевшая луна все еще висит в уголке неба, будто напоминая, что незаметно подкравшийся свет вновь исчезнет, и опять восторжествует тьма.
5.
С утра Старшая Мать собрала всех и объявила, что пришла пора готовить маски для карнавала и что на это отводится всего три дня.
Из года в год маски делались снова: старые сжигали сразу же, как наступало утро за последней карнавальной ночью.
Три дня и три ночи, когда большая часть жилища оставалась пустой, и лишь они, еще не достигшие возраста, в котором можно надеть маску, были на своей половине под присмотром одной из матерей, получавшей на это время звание «дежурной».
Тимус, Димон, Белка и остальные.
Еще в прошлом году Димон подбивал их убежать вечером в холмы и посмотреть, что там творится.
- Нас накажут! - сказала тогда Белка, и они остались. Дежурной матерью в прошлом году была Монка, и она предложила им поиграть в детский биоскоп, выбрав какую-то странную историю про девочку с замерзшим сердцем.
Девочку играла Белка, Димону же досталось быть мальчиком, который должен это сердце отогреть.
Тимусу нравились другие истории. Больше всего он любил, когда играли в Человека Летучую Мышь, но для этого требовалось много народу, на его памяти эту историю разыгрывали всего то ли два, то ли три раза.
