— А кто там?
— Вот и опознаете, чтоб не было подлога и засланных агентов. И протоколы опознания подпишете, если все нормально.
Ехали мы в этот раз под усиленной охраной.
Кряхтя и скрипя всеми частями, на стоянку зарулил ТБ-1. Тут же открылась дверь в борту, и оттуда начали появляться лица, которых мы считали погибшими. Сначала Освальд, один из снайперов Ники, затем один из погранцов, ходивших с Доком смотреть на деревню с хорватами и узлом связи, потом еще четверо бойцов, которых мы знали в лицо, но, к сожалению, не помнили имен. А потом те, кого уж совсем не ожидали увидеть, — Александра и Екатерина Ивановы! Девчонок мы забрали в легковушку, идущую следом за автобусом с бойцами в Кубинку. По дороге девочки только отогревались и почти ничего не рассказали о себе.
Степан
Про то, что похмелье бывает разным, я, конечно, знал. Но чтоб таким… На следующий день после банкета мы вместе с Мындро и несколькими командирами, переведенными в формируемую ТРБ (тяжелую рейдовую бригаду), обсуждали штат этой самой бригады. Забавно, правда: сугубо штатский человек в компании кадровых военных. Впрочем, форумчанин Степан перестал существовать довольно давно, а капитан Сергеев чужеродным здесь не смотрится. По крайней мере, он так думает.
…Сначала с улицы донесся шум множества моторов. Выглянув в окно, я увидел, что возле здания гостиницы стоит несколько грузовиков, из которых выскакивают солдаты в форме войск НКВД. И что подъезжает еще несколько машин. Ни фига не понятно, но настораживает. Немцы что – десант высадили? Угу, парашютно-танковую дивизию люфтваффе на Красную площадь. Потом из коридора донесся топот, будто бежало стадо бешеных сороконожек-переростков, и в кабинете появился капитан-НКВД-шник в окружении своих подчиненных.
— Капитан Сергеев? — А сам будто не догадывается. Его же нам показывали, а нас – ему. И оговаривали специально: случись что – только вот этот человек (плюс еще несколько) может вас об этом известить.
— Так точно.
— Капитан НКВД Свиридов. — Предъявляет удостоверение. — Вам придется проехать с нами.
— И, видимо, вспомнив инструкции, добавил: – Час назад группой неизвестных была обстреляна машина с военинженером Медведем и сопровождающими его лицами. Убит водитель и один из охранников.
О как. Быстро одеться и выскочить на улицу. Подробности можно узнать и в машине, по дороге в Кубинку. Скудные, надо сказать, подробности. Ценного в них только то, что из наших никто не пострадал, и то, что они поехали на аэродром – встречать и опознавать неожиданно объявившихся выживших.
Машину с нашими я встречал у КПП. Саня, Док, Олег и…
Что за дурацкий воротничок у гимнастерки? Дышать же невозможно! А может, воротничок ни при чем, и дело в другом? Екатерина Иванова, Катерина, Катя вместе с сестренкой стояла у машины.
Олег Соджет
Я отпросился на недельку в «отпуск». Захотелось в родной город съездить. Не в тот, где до переноса жил, туда тяжко пока что попасть, а в тот, где родился. То есть в Харьков. Заодно Ане хотел родной город показать. Ехали мы с ней на поезде. Особых приключений по дороге не случилось. Ну не считать же таковыми то, что я какому-то мешочнику или урке по морде надавал, когда он бузить начал на тему, что ему места мало досталось и все (Аня и еще одна женщина) должны срочно убраться, чтоб ему его освободить. Что с ним стало в результате, я не знаю, но после пары ударов в торец и полета из вагона на ходу поезда, думаю, культуры в нем могло и прибавиться. Пропорционально убавлению здоровья. По приезде в Харьков я с не меньшим, чем у Ани, любопытством смотрел по сторонам – город очень сильно отличался от привычного мне. Узнав у первого же патруля, где комендатура, мы пошли туда. Благо при помощи «бумаг» и сопровождающего, выданных мне Ярошенко, машину у них я получить мог.
А потом мы с Аней поехали туда, где я жил. Доехали до конца города, а моего родного района нет. Совсем. Вышел я из машины и на поля смотрю.
— Что случилось? — спросила Аня.
— Вот где-то там, — я протянул руку вперед, — я жил до этого…
После чего сел на землю, обхватив голову руками. А в голове вертелось: «Это ж теперь навсегда, а все мои друзья остались там». Раньше как-то за беготней мне не до этого было, а вот увидев, что даже дома, где я родился, нет и в проекте, меня догнало осознание случившегося.
