- Вполне.
- Знаете, - волнуясь, произнес Олег Павлович, - а ведь это был Мухин.
- Ну точно - он! - подтвердила Мария Семеновна, волнуясь не меньше инженера. - А я вижу, лицо очень знакомое. Где, думаю, я его видела? А это вон кто! Он, он это!
- Теперь и я его узнал, - подхватил Борис, - хотя и видел краем глаза, да и то спящего.
- А я, хоть и не видел его ни разу, - произнес в свою очередь Николай, - думаю, что никакой дикарь не стал бы искать защиты у такого чудовища, каким наверняка в их глазах представляется наш автобус, скорее он согласится принять смерть от руки своего соплеменника.
Климов сплюнул от досады.
- Повезло алкашу, - процедил он сквозь зубы.
- А вы не завидуйте, - проговорила Мария Семеновна, - еще не известно, чего ему пришлось натерпеться. Не от веселой жизни, я думаю, он голым скачет по холмам, преследуемый дикарями. Я уверена, что пять минут назад он так же завидовал вам, как вы ему сейчас.
В лагерь возвращались другим путем. Новый пассажир, пес Первый, занял достойное место в кабине водителя рядом с Николаем.
Вместо двенадцати часов в лагерь прибыли в половине второго. Еще одно огорчение ждало колонистов. Как будто великан прошелся по лагерю огромной метлой, разметав бревна, заготовленные для частокола и аккуратно сложенные, и походную кухню Марии Семеновны. Кроме всего прочего исчезли запасы медвежатины, припрятанные кухаркой.
Олег Павлович хмуро оглядывал ужасный беспорядок.
- Интересно, кто бы это мог быть? Зверь или человек?
- Человек, - ответил Николай, указывая на еле заметный след на траве. Пес Первый яростно лаял в сторону леса.
- Чует непрошеных гостей, - сказал Борис. - Мне кажется, здесь были те, кто напал на Лепешкина, или их соплеменники.
- Маленькие, смуглые, живущие на деревьях, - в раздумье произнес Николай, вспоминая рассказ бухгалтера. - Судя по отпечаткам ног, это действительно они.
- Похоже, что все это время они за нами следили, - сказал Олег Павлович, - а так как в открытую напасть на лагерь опасались, то сделали это в наше отсутствие. Так что надо быть предельно осторожными и по одному в лес не ходить. Случай с несчастным Лепешкиным - хороший тому пример.
- Теперь у нас есть надежный сторож, - с улыбкой сказал Николай и кивнул на вертящуюся у его ног собаку. - Он в обиду нас не даст.
…Мухин вздрогнул, словно от удара током. Он стоял на перекрестке у метро «Медведково» и крепко держал за нос тщедушного интеллигента с «дипломатом».
- Ай! Больно! Да отпустите же наконец! Хулиган! - визжал тот, извиваясь, словно уж на сковородке, и пытаясь освободить свой нос из железных пальцев Мухина. А Мухин ошалело смотрел по сторонам, тяжело дышал и глупо ухмылялся, но носа не выпускал. Нос же тем временем распух и посинел и был теперь похож на баклажан - как по цвету, так и по размерам.
Вмиг собралась толпа, движение на улице прекратилось.
- Что случилось? Кого сшибли? Что, все погибли? Все пятеро? -раздавались голоса в толпе, перекрываемые протяжными гудками автомобилей.
- Да никого не сшибли. Псих из дурдома сбежал, всем носы отрывает, - отвечали наиболее осведомленные.
Раздался свисток милиционера.
- Граждане! Прошу всех разойтись! Вы нарушаете движение автотранспорта!
Разумеется, никто не внял голосу блюстителя порядка. Тогда молодой гаишник протиснулся сквозь плотную людскую стену и столкнулся с обнаженным Мухиным. Лишь рваные листья лопуха, кое-где еще оставшиеся после всех передряг на бедрах Мухина, спасали его от абсолютной наготы.
Милиционер присвистнул и сдвинул фуражку на затылок.
- Одна-ако! - протянул он удивленно, еле сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться. - Граждане, вы что, другого места не нашли для выяснения отношений?
- Какие отношения?.. Ай! - прогундосил интеллигент с «дипломатом», продолжая извиваться. - Я его в первый раз вижу!.. Ой, больно! Да отпустите же мой нос в конце концов! Черт знает что такое!.. Налетел на меня, как коршун, прямо-таки из-под земли вырос и сразу же за нос уцепился. Папуас какой-то!
Мухин все еще тяжело дышал и никак не мог прийти в себя после передряг минувших нескольких часов. Он не очень-то верил в реальность происходящего, поэтому и не хотел отпускать носа того вертлявого очкарика с «дипломатом». Мухин боялся, что вместе с носом исчезнет и это прекрасное видение. Даже грозный вид милиционера не приводил его в трепет, как бывало еще совсем недавно, а самого блюстителя порядка ему хотелось прямо-таки расцеловать, и Мухин наверняка это сделал бы, если бы не нос… Проклятый нос!..
