Трепанголовы - страница 14

Моторист принёс из кубрика отвёртку, моток изоляционной ленты, начал искать, где плохой контакт.

— По-по-по…

Больше слабины не было.

— Надо к нему подойти! — сказал матрос.

Моторист возился у телефона.

Шкипер сам спустился в машину, врубил муфту на самый малый ход, вылез и переложил руль на борт.

Нос катера сделал широкий полукруг. Натянутый шланг сразу ослаб.

— Шланг-то у тебя где? — закричал матросу шкипер.

Тот метнулся к борту. Лёгкий, светящийся под водой шланг уходил под катер.

— Стой!

Как ударился шланг о винт, никто не слышал. Удар был очень тихий. Винт беззвучно перерубил резиновую трубку. За кормой вспыхнул пузырчатый родник.

— В воду! В воду! — закричал шкипер.

Матрос понял. Он сбросил только сапоги и в штанах, в рубашке кинулся за борт. Шланга он не поймал. Перерубленный винтом, он успел лечь на дно.

Вытащили отрубленный конец.

На белую резиновую культяпку смотрели с ужасом, расширив глаза.

В спешке одели второго водолаза. Опускался сам шкипер. Он кружил по дну до тех пор, пока под ноги ему не попал лежащий на гальке шланг. Он пошёл по нему и пришёл к обрубку. Торопясь и обливаясь потом, побрёл назад. Прикреплённый к шлангу, на дне лежал человек. Увеличенный водой, он был страшен и неподвижен.

Его подняли и увезли в город…

— Вот оно что… Ну и дело, — сказал я, когда Телеев кончил рассказ.

— Подсудное, — ответил он. — Подходить под мотором к водолазу запрещено. Юлить надо.

Я не спросил, что значит «юлить». Раз человек погиб, о чём спрашивать?

Перед моими глазами стояло наклонное, дымящееся известковой пылью морское дно. Голубой водолаз в раздутом от крика шлеме неподвижно лежал на нём.

С Главным киношником мы встретились у магазина. Шёл дождь. Я был в галошах и босоножках.

Он — в блестящих резиновых сапогах.

ИНТЕРЕСНО, КАК ОН ИХ ДОСТАЛ?

— Здравствуйте! — сказал Главный киношник. — Что делаем?

— Рисуем.

— Ах да! Вас зовут…

— Николай.

— Чудесно! А ко мне уже приехали люди. Завтра будем снимать сцену: водолаз с ружьём против спрута. Приходите смотреть.

— Зачем же с ружьём? — удивился я. — Водолазы осьминога вам и так поймают. И снимутся с ним.

Главный киношник посмотрел на меня, как на маленького.

— Как вы не понимаете? У нас научно-художественный фильм. У нас сценарий. По сценарию спрут нападает на водолаза. Человека спасает ружьё.

Я пожал плечами. Но раз Букин сказал, что я могу быть полезным, я стал советовать.

— Сделайте так, — сказал я. — Вы наденете водолазный костюм. Водолаз наденет костюм. Спуститесь вдвоём под воду. Водолаз поймает осьминога, отпустит, выстрелит, а вы снимете.

Главный киношник даже улыбнулся.

— Что вы! — сказал он. — Мы сделаем проще. За комбинатом мы выстроили аквариум. Три метра высоты, три метра ширины. Двадцать семь тысяч литров. Нальём пожарными помпами в него воды, пустим осьминога. За осьминогом в аквариум опустится водолаз. Мне обещали дать самого лучшего. Осьминог атакует человека, человек убьёт осьминога, и всё будет в порядке. Просто?

— Не думаю.

— Сразу видно, что вы не работали в кино.

На другой день в полдень все собрались около аквариума.

Пришло полпосёлка: женщины, дети, рыбаки, водолазы.

Аквариум стоял на самом берегу. Он был высокий, как дом. Настоящая лестница вела наверх. Толстые прозрачные стенки из пластмассы блестели. Пазы в стенках были замазаны красной замазкой. Она пахла грушевым клеем. Я понюхал воздух. Прямо фруктовый сад.

Около аквариума бегали молодые киношники. Они устанавливали осветительную аппаратуру. Пожарники готовили шланги.

Главный киношник и Телеев стояли около самого аквариума.

ЧТО ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТ ТЕЛЕЕВ?

И тут я вспомнил, что для съёмки обещали дать самого лучшего водолаза.

Пожарники развернули шланги, включили помпу и начали качать в аквариум морскую воду. Светлая линия поползла вверх по прозрачной стенке. Стенка затрещала.

— Не лопнет? — спросил Телеев у Главного киношника.

— Не успеет. Мы быстро. Осьминог здесь?

Осьминог сидел рядом, в бочке. За ним специально ходил в море катер.

— Одеть водолаза!

Телееву уже привязывали к ногам медные галоши. Свинцовые подошвы ушли в песок.

— Пустить осьминога!