– И тебе, – рассеянно ответил царевич, чиркая на свитке.
– У меня к тебе дело.
– Слушаю.
– Отведи меня к Михаилу Николаевичу, – прямо попросила Женька.
– Ты, кажется, так называешь Кощея, – Илья спокойно положил перо на чернильницу и отодвинул свиток.
– Да.
– Понятно. Значит, несмотря на все усилия Пресловута, чары продолжают действовать. Стража!
– Погоди! – взмолилась Женька. – Я как раз и хочу выяснить, чары это или нет.
– Иван, ступай, – отослал Илья верного стражника и перевел внимание на Женьку.
– Понимаешь, я почти уверена, что все помню правильно. Но если это не так, то я представляю серьезную опасность для государства.
– Так, – подбодрил Илья.
– Вот я и хочу поговорить с этим, пусть прояснит ситуацию, – развела Женька руками.
– Каким образом?
– Он теперь беспомощен, колдовать не может, вот и проверим.
– Каким образом? Ждешь, что он добровольно признается, как именно тебя заколдовал?
Обмануть Илью оказалось тяжело, и Женька решила сказать правду. Или почти правду.
– Я просто хочу его увидеть.
– Елисей знает?
– Нет, конечно! Он сразу ревновать начнет и плевать ему, что у нас разница в несколько веков.
– Согласен, – вынужденно признал Илья. – Но в подвалы я тебя не поведу.
С такими словами он опять придвинул свиток и углубился в работу.
– А я предлагаю сделку, – заявила Женька.
– Интересно, – поднял голову Илья.
– Ты будешь рядом просто для того, чтобы обеспечить присутствие Еремеева семейства и чтобы потом не говорил, что я сговорилась с Кощеем. А уж с перстнем я сама разберусь.
– Многовато ты знаешь о подвале, – заметил Илья, и глаза его недобро сверкнули.
– У Забавы не только с головой проблемы, но и язык слишком длинный, – равнодушно бросила Женька.
– Ты полегче с высказываниями, – предупредил Илья.
– Можешь меня поправить, – предложила девушка.
– Что ж, – замял тему Илья. – Значит, хочешь пройти в подвал. А если у тебя не получится?
– Да что угодно!
– Забудешь о Кощее, выйдешь за Елисея и будешь примерной воеводиной женой. Плюс мне окажешься должна.
– Согласна, – легко согласилась девушка.
Илья быстро встал.
– Идем.
– Прямо сейчас?!
– Так чего ж тянуть? Потом некогда будет.
– Идем, – решилась Женька.
Они быстро спустились в подвал и пошли длинным каменным коридором. Он был очень похож на тот, в котором появилась Женька тогда, вместо метро.
– Откуда в деревянном тереме столько камня, – пробормотала она.
– Природный уникум, – на ходу пояснил Илья.
– Вот уж нет, – постановила Женька.
– Ох умна ты, девица, – усмехнулся Илья. – Здесь всегда подвалы были. Вот над ними терем и построили. Потом вокруг город вырос.
– И много подвалов?
– Изрядно, – кивнул Илья, и дальше шли молча.
Сворачивая то вправо, то влево, они петляли как по лабиринту. Женька даже удивилась, как это Забава не похудела, через день мотаясь таким путем.
Минут через пятнадцать Илья остановился перед массивной дверью.
– Открывай, – велел он.
Женька замялась. И дверь и косяк были идеально гладкими, и приложить кольцо оказалось некуда. После тщательного осмотра осталась замочная скважина. На первый взгляд обычная, она была в верхней, округлой части, оказалась довольно странной формы.
Женька отвернулась и пробормотала:
– Эх, было бы ты перстнем. Царским. Как у Еремеевых детей.
Кольцо привычно изменило форму.
– От кольца потом избавишься, – велел Илья.
– Оно не снимается, – вздохнула Женька. – Даже если маслом намазать. Я пробовала. А палец резать не дам!
Она приложила перстень к верхней части замочной скважины и требовательно уставилась на Илью.
– Ну?
– Что?
– Твоя очередь. Вот только не надо делать такие глаза! Раз нужен перстень и Еремеево чадо, значит, ты должен приложить ладонь или еще как, но точно должен быть контакт с этой дол… с этой дверью.
– Умна, – одобрил царевич и бухнул кулаком в косяк.
Замок лязгнул, и Илья первым вошел в небольшую камеру.
Освещалась она скудным лучиком света, лившемся из-под потолка, сквозь узкую щель. Под щелью натекла лужа после вчерашнего ливня. По полу была раскидана охапка прелой соломы, источавшей сильную вонь.
Напротив двери находился прикованный Кощей. Вид его действительно был жалок. Он исхудал как скелет, кожа висела складками. Был он грязен, и от него пахло давно не мытым телом. Руки были широко разведены в стороны и прикованы к стене, поперек груди шла еще одна полоса металла, щиколотки скобами прибиты к камню. Из одежды оставили только штаны.
