Шойи первым опустился перед ней на колени. За ним последовал Кондо, хотя его манера держаться вновь ее обескуражила. Он напоминает актера в театре, подумала Каэдэ. Присяга ничего не значит для человека из Племени. Какой тайный замысел они уготовили для меня? Могу ли я им доверять? Не окажется ли так, что я не смогу положиться даже на Шизуку?
Сердце сжалось, но никто не заметил перемены. Она приняла присягу от каждого, подмечая их внешность, одежду, доспехи и оружие. По большей части воины были плохо снаряжены, обветшавшие кольчуги потерты, на шлемах выбоины и трещины, зато у всех имелись луки и мечи, а также кони.
Все, кроме двоих, преклонили колени. Могучий гигант Хирогава громко произнес:
– Мое почтение, госпожа, но я никогда не служил женщине и слишком стар, чтобы начинать.
Он небрежно поклонился и направился к двери с таким важным видом, что Каэдэ рассердилась. Коротышка Накао последовал за ним, не сказав ни слова, даже не поклонившись.
– Госпожа Отори? – вопросительно посмотрел на нее Кондо.
– Убей их, – приказала она, зная, что обязана с самого начала проявить твердость.
Стремительным прыжком Кондо настиг Накао и убил его. Несчастный не успел даже сообразить, что происходит. Хирогава обернулся у ворот и обнажил меч.
– Ты нарушил присягу и должен умереть, – крикнул Длиннорукий.
Гигант рассмеялся:
– Ты даже не из клана Ширакава. Кого интересует мнение самозванца?
Хирогава держал меч обеими руками, готовый к бою. Кондо сделал резкий шаг вперед, отразил удар Хирогавы и выбил у него меч с неожиданной силой, орудуя собственным, словно топором. Следующим движением он всадил лезвие в незащищенный живот противника. Меч беспрепятственно вошел в плоть. Хирогава пошатнулся. Кондо отступил вправо и обогнул его сзади. Повернувшись кругом, он ударил сверху вниз, распоров гиганту спину от плеч до бедер.
Кондо отвернулся от умиравшего противника и обратил взор на остальных.
– Я служу госпоже Отори Каэдэ, наследнице земель Ширакава и Маруяма, – сказал он. – Найдутся ли еще такие, кто не намерен повиноваться ей столь же преданно, как я?
Никто не шевельнулся. Девушке показалось, что на лице Шойи отразился гнев, но он лишь стиснул зубы и промолчал.
Признавая прежние заслуги погибших, она разрешила семьям забрать тела и похоронить, однако в наказание за непослушание Каэдэ приказала Кондо выгнать родственников непокорных вассалов из домов и захватить их земли.
– Это верный шаг, – сказала Шизука. – Если бы ты сохранила мятежникам жизнь, они бы учинили волнения или перешли на сторону твоих врагов.
– Кто мои враги? – спросила Каэдэ. Наступил вечер. Они сидели в любимой комнате девушки. Ставни были закрыты, жаровни согревали холодный воздух. Каэдэ укуталась в теплые зимние одежды. Из гостиной доносилось пение монахов, которые не отходили от мертвеца, несмотря на поздний час.
Приемная дочь госпожи Маруямы замужем за Нариаки, кузеном господина Йоды. Они основные претенденты на владения.
– Но почти все Сейшу ненавидят клан Тогана, – возразила Каэдэ. – Они примут меня с радостью. В конце концов я законная наследница, самая близкая кровная родственница госпожи Маруямы.
– Никто не оспаривает твое законное право, – ответила Шизука. – Однако чтобы получить наследные земли, придется сражаться. Может быть, тебе хватит собственного имения Ширакава?
– У меня не хватает бойцов, и они плохо вооружены, – задумчиво сказала Каэдэ. – Только для того, чтобы удержать Ширакаву, нужна небольшая армия. На наши средства содержать войско невозможно. Мне просто необходимо заполучить богатство семьи Маруяма. Когда закончится траур, пошли гонца к главному вассалу госпожи Наоми, Сугите Харуки. Ты знаешь, кто это. Мы встретили его на пути в Цувано. Будем надеяться, что он до сих пор управляет доменом.
– Кого именно послать?
– Снаряди Кондо или езжай сама. Можешь отправить одного из ваших шпионов.
– Ты хочешь нанять человека из Племени? – удивленно спросила Шизука.
– Вы уже у меня на службе, – ответила Каэдэ. – Теперь я собираюсь воспользоваться вашими талантами.
Она хотела задать Шизуке много вопросов, но слишком устала, к тому же в животе чувствовалась неприятная тяжесть. Завтра поговорю с ней, пообещала себе Каэдэ. Сейчас нужно лечь.
