— Хэлло. Хэлло. Вы слушаете?
Из космопорта слабо отозвался голос:
— Эй, «Победитель». Центральная Астро. Контрольная. Ганимед. Говорит Харрис. Встали на орбиту?
— Очень приблизительно, — ответил Баннинг. — Нам нужно еще несколько показаний, конечно, чтобы рассчитать ее более точно. Ждите дальнейших сообщений. — Он вынул ленту из компьютера и прочитал цифры.
— Мы отправили три лодки, — сообщил Харрис. — Они попытаются вас найти. Удачи!
— Спасибо, — отозвался Баннинг. — Она бы нам очень пригодилась.
Токугава производил другие вычисления. Его тонкие умелые пальцы так и мелькали.
— Мы снова ударимся об атмосферу примерно через пятьдесят часов, капитан, — отчитался он. — Это даст маленькой группе достаточно времени для работы.
Баннинг огляделся. Теперь не было задней стены, на которой можно было бы остановить взгляд. Кроме центральной секции с ее жизненно важным оборудованием, между мостиком и кормой мало чего осталось. Факелы были вырублены, запоры вывернуты, воздушные замки отправились в долгое путешествие к лунам. Корабль превратился в полую раковину, опутанную паутиной проводов. Капитан чувствовал себя убийцей.
На другой стороне огромного сфероида он увидел Девона, плавающего в состоянии невесомости и показывающего команде, как обращаться с космическими скафандрами. Пока они находились в невесомости, инженер мог отвлечься от сильно болевших ран.
Его помощники должны были разобрать реактор, оружейную, ионные трубки — все, что имелось на борту. Теперь все было убрано, и не осталось ничего, что вело бы корабль, кроме безличных сил небесной механики. Генераторы работали исправно — в резервуарах было достаточно энергии, чтобы несколько недель насыщать раковину светом и теплом. Если юпитериане не поймают их в пространстве, эти недели тоже могут им понадобиться.
Баннинг вздохнул. С тех самых пор как первый человек вышел в море на кое-как обтесанном бревне или в плетеной корзине, любой капитан всегда дико боялся потерять свой корабль.
Была одна подводная лодка — давным-давно, но он до сих пор не мог вспоминать о ней без боли, хотя это была и не его вина. Конечно, он должен придумать что-нибудь такое, что спасет их жизни сейчас, потому что уже неплохо разбирался в подводных лодках… А смогли бы это сделать Монгольфье или Архимед?
К капитану подплыла Клеони. За последнее время она приобрела некоторый опыт в этом виде искусства, ибо они выходили на орбиту Юпитера, сбрасывая скорость, и вращение было невозможным, так как мешало работе двигателей.
— Могу я вас побеспокоить? — спросила она.
— Конечно, — Баннинг вытащил трубку. Ему было приятно ее присутствие.
— Красивая девушка никогда не может побеспокоить. Это совершенно определенно.
Она устало улыбнулась и отбросила с глаз прядь свободно падающих на плечи волос. Они создавали нечто вроде ореола вокруг измученного лица.
— Я чувствую себя такой бесполезной, — сказала она.
— Чепуха. Регулярно готовьте еду, и принесете очень много пользы. Тьедженс и Нельсон всегда были отменными обжорами.
— Мне бы хотелось… — лицо ее вспыхнуло. — Мне бы так хотелось понять работу Люка.
— Конечно, — Баннинг открыл табакерку и начал набивать трубку, что было нелегко в состоянии невесомости. — В чем же дело?
— Только… мы же должны удариться о воздух так сильно… быстрее, чем это делают метеоры, когда падают на Землю, не так ли? Почему же мы не сгорели?
— Метеоры не сгорают. Они испаряются. Мы же пока коснулись лишь очень тонких слоев атмосферы. Мы перевели в теплоту такое количество энергии, о котором не стоило бы беспокоиться. Большую часть унес сам воздух.
— Но все же… я никогда не слышала о том, чтобы использовалось нарушение эллипсов при скорости, столь высокой, как наша.
Баннинг щелкнул зажигалкой, подержал ее «над» чашечкой и сделал глубокую затяжку.
— По сути дела, — сказал он, — я не думаю, чтобы такое можно было проделать на Земле или Венере, в их атмосферах. Но гравитационный потенциал Юпитера изменен в десять раз, поэтому воздух в соотношении с высотой разрежается более медленно. Другими словами, мы имеем дело с более глубоким слоем разреженного воздуха для торможения. И это хорошо. Нам придется сделать несколько проходов. Если нас не спасут, мы будем заниматься этим много дней, но сделать это можно.
